«Задержаться надолго в Палестине, особенно в Иерусалиме, было бы своего рода пыткой… Иерусалим раздирают противоречия» [1] Из письма о. Николая (Гиббса) к о. Дмитрию (Бальфуру) от 30.06.1936. Свято-Николаевский приходской архив, Оксфорд. .

Англичанин Николас Гиббс (1876–1963) был учителем детей убиенного царя Николая II. После русской революции и гражданской войны он переехал в Харбин, Маньчжурия, где прожил более 15 лет. В 1934 году в возрасте 58 лет он принял православие, а затем стал священником Русской Православной Церкви. В 1936 году отец Николай предпринял большое морское путешествие: посетил Шанхай, Гонконг, Сингапур и Порт-Саид в Египте, оттуда направился в Иерусалим, где пробыл около шести месяцев, а затем из Порт-Саида отплыл в Англию. Это история того путешествия, рассказанная его собственными словами [2]Большую часть жизни отец Николай вел обширную переписку. Многие его письма сейчас хранятся в православном … Continue reading.

Отправление из Харбина [3]В книге Френсис Уэлч «Романовы и мистер Гиббс» (The Romanovs and Mr Gibbes (London: Short Books, 2020) про это путешествие нет ни … Continue reading

3 марта 1936 года [4] Библиотека Ламбетского дворца (БЛД), DOUGLAS 47 ff32. игумен [5]Отец Николай Гиббс был возведен в сан игумена в 1935 году. В Православной Церкви игуменом называют настоятеля … Continue reading Николай (Гиббс) покинул Харбин, где прожил более 15 лет. Причины его отъезда точно неизвестны. Но политическая ситуация в Харбине была нестабильной, и, возможно, отец Николай (который ранее был свидетелем гражданской войны и революции в России) предчувствовал что-то плохое. Маньчжурию, главным городом которой был Харбин, оккупировали японские войска, вторгшиеся в страну в 1931 году. Японцы развернули жесткую кампанию террора и против местного китайского населения и десятков тысяч русских эмигрантов, проживающих в Харбине [6]О жизни русских эмигрантов в Харбине см.: Мара Мустафина, “Russians from China: Migrations and Identity,” The International Journal of Diversity … Continue reading. Кроме того, у отца Николая была пока еще не оформившаяся расплывчатая идея основать монашескую общину в Англии.

Возможно, именно это побудило архиепископа Камчатского Нестора [7]Нестор (Анисимов), митрополит Кировоградский и Николаевский. В 1918 году его арестовали большевики, но ему … Continue reading посоветовать отцу Николаю провести год в русских православных монастырях на Святой Земле по пути в Англию. «С благословения архиепископа отец Николай отпра­вился на родину, получив особое наставление остаться на год в Русской Православной миссии в Иерусалиме, чтобы поближе познакомиться с организацией монастыр­ской жизни в Святом Городе» [8] Бенаг К. Англичанин при Царском Дворе. М.: «Царское дело», 2006. С. 113. . Историк Петр Стегний высказывает аналогичную точку зрения: «Владыка [Нестор], который постриг его, оговорил, что он должен был провести год в русских церквях на Святой Земле» [9] Стегний П.В. Скитоначальник: жизнь и судьба игумена Серафима (Кузнецова). М.: «Индрик», 2017. С. 249. .

В 1936 году Великий пост начался в понедельник, 24 февраля. «…В связи с необходимостью посещать великопостные службы (и еще я должен был исповедоваться в конце недели) я совершенно не мог сделать это так [попрощаться], как бы мне хотелось» [10] СНПА 17.03.1936. . Напряженные дни перед поездкой совершенно вымотали отца Николая. «Мои последние дни в Харбине были настоящим кошмаром… За пять дней у меня был только один день отдыха» [11] СНПА 17.03.1936. . Такая занятость связана с тем, что множество друзей и знакомых в эти дни приходили к нему, чтобы попрощаться. В свой последний день в Харбине игумен Николай посетил вечернюю службу в Доме Милосердия, после которой был отслужен молебен за его здоровье и благополучное возвращение в Англию.

«Думаю, никогда в жизни я так не суетился. Мне нужно было повидать целую толпу людей да еще поужинать с моей дорогой старой подругой мисс Френч в последний раз. Мы с ней просидели до 3 часов ночи… [Володя] упаковывал мои коробки, мы закончили между шестью и семью часами утра. А затем в семь [утра] снова начали приходить люди, с которыми надо было говорить. Весь день я крутился, как в водовороте. Теперь с ужасом вспоминаю, каким кошмаром это было!» [12] СНПА 14.03.1936.

«Дорогая старая подруга» — это Екатерина Перси-Френч, набожная католичка из состоятельной аристократической семьи, гражданка Великобритании. Как и отец Николай, Екатерина бежала в Маньчжурию от революции, гражданской войны и ужасов советского режима. Она приехала в Харбин в 1929 году и прожила там до своей смерти в 1938 году в возрасте 73 лет [13] Джин Ломбард, An Irish Woman in Czarist Russia (Dublin: Ashfield Press, 2010), 96. .

Свое путешествие отец Николай Гиббс начал с поездки на поезде в порт Дайрен (сейчас Далянь) примерно в 800 километрах от Харбина. Ему хотелось проследить, чтобы более десятка его чемоданов и коробок с вещами благополучно были отправлены в Англию под личным контролем начальника японской таможни господина Фукимото. У отца Николая было всего несколько часов в Дайрене до отплытия корабля, и почти все это время он потратил на общение с чиновником. «Он обещал уделить моему багажу особое внимание и сделать пометку в документах, если я приеду к нему лично. Затем он сфотографировал меня на свою фотокамеру, не могу сказать, с какой целью» [14] СНПА 11.03.1936. . Однако отцу Николаю еще удалось успеть нанести очень короткий визит генеральному консулу Великобритании. Путешественник добрался до пристани, когда до отплытия корабля оставалось всего несколько минут. Его уже ждали, чтобы проводить, епископ Ювеналий [15]Епископ Ювеналий (Килин) родился в 1875 году. В 1921 году переехал в Маньчжурию, а в 1924 году основал … Continue reading с двумя священниками — Гавриилом («священник интеллигентного вида») [16] СНПА 12.03.1936. и Георгием, жившим в Дайрене. «Меня пришел провожать епископ Ювеналий, но из-за неотложных дел я успел сказать ему лишь несколько слов» [17] СНПА 12.03.1936. . В частности, отцу Николаю еще надо было отправить несколько писем. Одно срочное письмо он направил в компанию «Восточный экспресс», которая занималась доставкой его багажа в Англию, с указанием не забыть подписать документы у господина Фукимото. Другое письмо было ответом на телеграмму архиепископа Нестора, в которой были перечислены некоторые финансовые претензии к отцу Николаю (например, были люди, которым он забыл заплатить до отъезда, а один из его чеков банк счел подозрительным и не принял, и в результате даже кто-то в Харбине (некий «столяр») был арестован [18] СНПА 12.03.1936. ). В письме к архиепископу Нестору от 12 марта отец Николай выразил раздражение этими финансовыми проблемами: «Пожалуйста, обратите внимание, что я не должен оплачивать счет за свечи для службы в честь короля Георга, полученный мной буквально в последний момент моего нахождения в Маньчжурии [sic!] от церковного старосты, что меня более чем разозлило» [19] СНПА 12.03.1936. . Речь идет о молебне, который архиепископ и игумен Николай отслужили в харбинском православном соборе в мае 1935 года по случаю 25-й годовщины вступления на британский престол короля Георга V [20] СНПА, май 1935 г. .

Епископ Ювеналий, кстати, тогда провожал не только игумена Николая, но и рукоположенного им несколько недель назад в священный сан отца Ростислава (Гана). Последний был женат на племяннице епископа и преподавал религию в международных школах в Шанхае. После рукоположения его назначили настоятелем часовни при Коммерческом училище в Шанхае, где он ранее преподавал Закон Божий и математику.

В Шанхае

Итак, в начале марта 1936 года отец Николай вместе с другими пассажирами отплыл из Дайрена на безымянном корабле в Шанхай. Они прибыли на место в субботу, 7 марта 1936 года. Отец Николай оставался в городе до вторника.

Как и Харбин, Шанхай был важным центром для русских белоэмигрантов — в то время их там проживало около 25 000. Постоянным епископом Шанхая был Иоанн (Максимович) (1896–1966), впоследствии святитель Иоанн Шанхайский и Сан-Францисский. Отец Николай сначала планировал остановиться в отеле «Берлингтон» на три ночи, однако вместо этого воспользовался гостеприимством одного из грузчиков шанхайского порта. В субботу вечером путешественник присутствовал на всенощном бдении в недавно построенном Свято-Николаевском храме. Он писал об этом так: «Новая церковь в Шанхае очень красива, но, вообще говоря, снаружи она более привлекательна, чем внутри. Здание высокое, и в тот вечер было очень холодно, так как никакого отопления, за исключением одной крошечной печки, больше нет» [21] СНПА 13.03.1936. . Архиепископу Нестору отец Николай написал: «Епископ на вечерне стоял на амвоне, а я за ним. Затем мы облачились для чтения Евангелия, которое читали (как в Англиканской Церкви), обращаясь на запад» [22] СНПА 12.03.1936. .

Своему английскому другу в Харбине отец Николай писал: «…Я отправился навестить епископа, как только устроился. Епископ Иоанн пригласил меня сослужить ему на вечернем богослужении, которое было очень долгим и закончилось после 10. Затем мы немного поговорили, и я принял участие в их вечерней трапезе» [23] СНПА 12.03.1936. . В воскресенье отец Николай вместе с епископом Иоанном были в другой церкви в Шанхае, расположенной на улице Уэйсайд (ныне Хуошань), где епископ наградил настоятеля о. Сергия Бородина наперсным золотым крестом в честь 25-летия рукоположения [24]Протоиерей Сергей Бородин; родился, вероятно, в 1879 году, рукоположен в сан священника в 1911-м. Во время Первой … Continue reading.

Отец Николай вспоминает: «Он был милым, приятным, добрым человеком, и мне было очень приятно поздравить его с годовщиной. Затем было чаепитие, на которое собралось довольно много людей. Я, конечно, вызвал всеобщий интерес, ибо большинство слышали обо мне, но почти никто раньше не знал» [25] СНПА 12.03.1936. . В понедельник состоялся званый обед в честь о. Николая, поспешно организованный его харбинским знакомым, господином П. Г. С. Барентценом, впоследствии комиссаром шанхайской таможни. На обеде присутствовали еще несколько их знакомых из Харбина, в основном сотрудников Морской таможни Китая, которых перевели в Шанхай.

Гонконг и Сингапур

Отправив предварительно через компанию «Восточный экспресс» архиепископу Нестору денежные средства для оплаты по своим счетам, отец Николай Гиббс отплыл из Шанхая во вторник, 10 марта 1936 года, на торговом судне «Сува Мару», японском океанском лайнере, принадлежавшем компани«Ниппон Юсен Кайша» (Нью-Йорк). О корабле он писал: «Сува» старый и не слишком удобный, но я не ожидаю плохого плавания. Да и вообще, могло быть и хуже» [26] СНПА 11.03.1936. .

Прибытие в Гонконг задержалось из-за сильного тумана, поэтому в городе отец Николай пробыл гораздо меньше, чем планировал. «Мы стоим в тумане за пределами гавани Гонконга, пока я это пишу. Туман мне не кажется таким уж плотным, но, очевидно, капитан боится налететь на скалы, поэтому мы не двигаемся последние четыре часа…» [27] СНПА 15.03.1936. Однако и в такой краткий визит отец Николай все же нашел время посетить «новую русскую церковь, очень хорошее место в Коулуне; мне сказали, что сейчас там проживает 200 русских. Батюшка [священник Дмитрий Успенский, † 1969], к сожалению, отсутствовал, его ожидали из Манилы только на следующий день» [28] СНПА 17.03.1936. . На самом деле это была англиканская церковь святого Андрея на Натан-роуд, которая в то время оказывала гостеприимство русской православной общине [29]Archpriest Dionysy Pozdnyaev, The Russian Church Abroad in Hong Kong. Historical Studies of the Russian Church Abroad. 8.1.2019. … Continue reading. Путешественники вернулись на корабль и отплыли из Гонконга в тот же день, 15 марта. Три дня спустя «Сува Мару» достиг Сингапура, и отец Николай сошел на берег. В письмах с корабля об этом нет ни слова, но одним из их попутчиков между Шанхаем и Сингапуром был всемирно известный актер Чарли Чаплин со своей свитой; ему устроили грандиозный прием на сингапурской пристани [30] Raphaël Miller, “Chaplin in Singapore,” biblioasia, vol. 13, Issue 1 (April-June, 2017): 2-9. .

В Сингапуре по счастливой случайности о. Николаю удалось ненадолго встретиться с епископом Дмитрием [31]Архиепископ Дмитрий (Вознесенский). Эмигрировал в Маньчжурию, служил в различных церквях Харбина до 1931 года. … Continue reading, который в 1935 году присутствовал на заседании Архиерейского Собора в Сербии.

Тот возвращался в Маньчжурию и по поручению Архиерейского синода Русской Православной Церкви Заграницей (РПЦЗ) посетил сначала Коломбо, столицу Цейлона (Шри-Ланки), а затем Южную Индию [32]Nicolas Mabin, Russian Exiles and the Indian Orthodox Church (1931 -1939). Historical Studies of the Russian Church Abroad. February, 2019. … Continue reading. В письме своей крестной матери Елизавете Николаевне отец Николай писал: «Имел удовольствие встретиться с епископом Хайларским Дмитрием, который возвращался домой… Особенно я был рад услышать из его уст рассказ о миссии среди индийских христиан Траванкора, также известных (как я полагаю) как сирийские христиане. Результат ее, возможно, был немного разочаровывающим, так как никаких договоренностей достичь не удалось. Но предварительная работа перед визитом епископа была проведена плохо. К тому же епископу сильно мешало отсутствие знания какого-либо языка, кроме русского. Его понимал только один священник, который переводил слова епископа Дмитрия на английский, а затем другой, индийский священник переводил с английского на их родной язык. Далеко не идеальная организация» [33] СНПА 31.03.1936. .

На следующий день, 19 марта, пароход «Сува Мару» отплыл из Сингапура. Путешественники посетили Пенанг в Малайзии, затем Коломбо на Цейлоне (Шри-Ланка), Аден в Йемене и прошли почти по всему Суэцкому каналу. В Порт-Саиде в Египте отец Николай высадился в понедельник, 6 апреля 1936 года. Позже он вспоминал: «Не было ни одного тяжелого дня во время того путешествия!» [34] СНПА 20.07.1936. .

Путь в Иерусалим

В Порт-Саиде отец Николай пересел на другое судно, на этот раз компании «Хедива Мейл Лайн», которое отправлялось сначала в Яффу, а затем в Хайфу и Александретту (ныне Искендерун) на Средиземноморском побережье Турции. В то время в Яффе порт был очень маленький, большое судно не могло там причалить, поэтому после ночного плавания отцу Николаю пришлось пересесть с парохода на катер, чтобы добраться в порт. «В Яффе нет гавани, и пересадка на любую маленькую лодку доставляет много хлопот, особенно если у вас много багажа. Однако я без особых происшествий добрался до берега около 8 утра» [35] СНПА 30.07.1936. . В это трудное путешествие (нужно было преодолеть более 16 тысяч километров) о. Николай отправился совсем не налегке. Его багаж включал два чемодана, две сумки, футляр для головного убора, портплед, пишущую машинку, его посох и японский кофейный сервиз, который один немецкий священник из Харбина попросил доставить знакомому в Белград [36] СНПА 24.04.1936. . Из порта отец Николай отправился в русский монастырь апостола Петра, в котором находится гробница святой праведной Тавифы. Небольшую общину монахинь возглавляла тогда игумения Евгения (Митрофанова, † 1959), мать одной из его бывших учениц из Санкт-Петербурга, где он работал около двадцати лет назад [37]Монахиня Евгения (Митрофанова) основала во Франции монашескую общину, которая просуществовала с 1926 по 1934 … Continue reading. Путешественника пригласили переночевать в монастыре. На следующий день он вместе с настоятельницей и несколькими монахинями выехал на автобусе из Яффы в Иерусалим на пасхальную службу. Игумен Николай Гиббс прибыл в Святой Город в Великую среду на Страстной седмице, за несколько дней до Пасхи, которая в 1936 году приходилась на 12 апреля (по григорианскому календарю).

Арабское восстание в Палестине

Чтобы полнее представить контекст визита отца Николая Гиббса на Святую Землю, необходимо упомянуть об Арабском восстании. Первый его этап продолжался с апреля по октябрь 1936 года, из-за чего расстроились многие планы отца Николая и изменилась дата его отъезда. Например, он сопровождал митрополита Анастасия [38]Митрополит Анастасий (Грибановский) (1873–1964): первоиерарх Русской Православной Церкви Заграницей с 1936 по 1964 … Continue reading при его пасхальных визитах в русские православные общины Палестины.

Об этом о. Николай писал, что после посещения монастырей и церквей в Иерусалиме «мы должны были отправиться к Галилейскому морю, но за день до отправления началась забастовка, и с тех пор, за исключением одного визита в Яффу, я нигде не был. Мы все ждем новостей, и ждем так долго, что, кажется, теперь я практически единственный оставшийся паломник» [39] СНПА 20.07.1936. . В том же письме, написанном почти через три месяца после прибытия в Иерусалим, отец Николай рассказывает: «Забастовка началась вскоре после моего приезда, так что я почти не помню Палестину в других условиях. Все это продолжается так долго, что я начал привыкать к условиям забастовки, и теперь уже они кажутся почти нормальными» [40] СНПА 20.07.1936. . В другом письме отец Николай называет происходящее восстанием: «”Восстание” гораздо лучше описывает ситуацию, чем “забастовка”. Хотя оно, безусловно, отличается от других восстаний наших дней, поскольку обе стороны конфликта проявляют немалое благородство. Благородство, которое сейчас становится все более презираемым и отвергаемым во всем мире, здесь все еще играет важную роль» [41] СНПА 04.09.1936. .

Отец Николай знал, что у арабов не было претензий к русским эмигрантам в Палестине, «напротив, к ним относятся с дружеским расположением, как к “товарищам по несчастью”, и, конечно, я иногда схожу за беглеца из Москвы из-за моей одежды» [42] СНПА 12.06.1936. . Арабы протестовали против действий британской администрации Палестины и против концепции «еврейского национального дома», которую поддерживала Англия. В письме к сестре Уинифред от августа 1936 года отец Николай упоминает, что даже на Елеонской горе они слышат «стрельбу каждый день и каждую ночь» [43] СНПА 13.08.1936. . Действовало военное положение, был введен комендантский час с заката до восхода солнца. Он продолжает: «Один из [британских] военных капелланов был здесь на прошлой неделе и обещал отвезти меня в Вифлеем, и если он этого не сделает, я пойду туда сам пешком и вернусь на следующий день. Однако все говорят мне, что посещать Иордан и Лавру святого Саввы сейчас слишком опасно». В сентябрьском письме отец Николай отметил: «Итак, я не испытываю ни малейшего трепета, проходя по арабским районам, потому что не вижу ничего, кроме улыбок и дружеских приветствий… Они ненавидят в первую очередь евреев и их защитников — британских солдат и полицию. Такова ситуация в двух словах. Но есть опасность при передвижении на автомобилях и в поездах. Они часто становятся мишенью для протестующих, ибо это хороший способ достучаться до евреев и полиции. Автомобили и автобусы, как правило, атакуют по одному, не в колоннах, — обстреливают из винтовок или забрасывают бомбами. С поездами аналогичная ситуация. Из арабских источников я узнал, что сегодня “последний день” арабской умеренности, если они не получат каких-либо гарантий от правительства. Звучит так, будто скоро будут взрывать еще больше поездов!» [44] СНПА 18.09.1936. .

Пасха 1936 года

Отец Николай прибыл в Иерусалим в середине Страстной седмицы и сразу направился в Русскую Духовную Миссию. В Великий четверг, в свой первый полный день в Иерусалиме, после Божественной Литургии в русском храме отец Николай, архиепископ Феофан [45] Архиепископ Феофан (Гаврилов) (1872–1943); тогда он жил в Белграде и возглавлял канцелярию РПЦЗ. , архимандрит Варнава (паломник из Сербии) [46]Архимандрит Варнава (Шашков) был игуменом Суковского монастыря в конце 1930-х. Дата рождения неизвестна. В 1943 … Continue reading и отец Филипп (Гарднер) [47]Иван Алексеевич Гарднер родился в Крыму в 1898 году, в 1920-м эмигрировал в Белград. В 1931 году он был рукоположен в … Continue reading поспешили к храму Гроба Господня, намереваясь увидеть чин омовения ног, проходящий обычно на площади перед храмом. Паломники во множестве собираются там посмотреть на церемонию, которая проводится в память о том, как Христос омыл ноги Своим ученикам: в конце Божественной Литургии Патриарх Иерусалимский омывает ноги двенадцати епископам, которые прообразуют учеников. Церемонию паломники из Русской Миссии не увидели, но успели услышать проповедь на английском языке, «очень правильную, но, как и следовало ожидать, довольно высокопарную и академичную» [48] СНПА 04.09.1936. . Иерусалимский Патриарх Тимофей I († 1955), однако, в тот год не совершал ни этой, ни какой-либо другой церемонии во время Пасхи из-за продолжающихся волнений. Ходили слухи, что его жизни может угрожать опасность, если он появится на людях.

Вечером в Великий четверг отец Николай вместе со всем духовенством Русской Миссии сослужил митрополиту Анастасию на вечерней службе в монастыре святой Марии Магдалины в Гефсимании. Затем все духовенство, монахини и прихожане направились по Виа Долороза, «Пути скорби», к храму Гроба Господня. По дороге они посетили церковь святого Александра Невского (Александровское подворье, также известное как «Русские раскопки») и поклонились Порогу Судных Врат, через который, как считается, переступал Иисус по пути на Голгофу. На следующее утро, в Великую Страстную пятницу отец Николай посетил богослужение в Свято-Троицком кафедральном соборе, а позже отправился в храм Гроба Господня на вечерню с выносом Плащаницы. Он отметил, что на чрезвычайно долгой службе присутствовало большое количество иностранцев, проживающих в Иерусалиме, в том числе Верховный комиссар Палестины сэр Артур Гренфелл Уочоп и три англиканских епископа.

В пространном письме к мисс Френч в Харбин отец Николай описал, как видел сошествие Благодатного огня в Страстную субботу в храме Гроба Господня: «Такого энтузиазма я никогда не видел ни в одной христианской церкви. Чудо, что церковь не сгорела от священного огня, ведь там были сотни людей, и все они держали пучки (почти у всех по 33 штуки) горящих свечей» [49] СНПА 20.07.1936. .

В Русской Миссии

В письме к графу Юрию Граббе [50] Граф Юрий Павлович Граббе (1902–1995), впоследствии епископ Вашингтонский и Флоридский Григорий. в Сербию отец Николай рассказывал, что он был «очень любезно принят Его Преосвященством митрополитом Анастасием и архимандритом Антонием [51]Архимандрит Антоний (Синкевич) (1903–1966), глава Русской Духовной Миссии в Иерусалиме в 1933–1951 гг., впоследствии … Continue reading. Я остановился в Миссии и медленно впитываю очарование Святого Города. Митрополит любезно пригласил меня сопровождать его в пасхальных визитах в монастыри и учреждения, которые он обычно совершает в это время года» [52] СНПА 28.04.1936. .

Они с митрополитом посетили два монастыря — Вознесенский на Елеонской горе и Горненский в Айн-Кареме, месте рождения святого Иоанна Крестителя, а также съездили в Хеврон, «где растет большой дуб, под которым Авраам принимал трех ангелов. У русских там большая церковь и хорошая гостиница, где мы остановились на ночь» [53] СНПА 20.07.1936. .

Апрель и май отец Николай прожил в Русской Миссии. Тогда ей принадлежала «огромная территория» [54] СНПА 20.07.1936. с десятью зданиями и собором Святой Троицы в центре, куда можно было ходить на утренние и вечерние службы. Большинство зданий сдавалось в аренду палестинскому правительству, поскольку они пустовали из-за отсутствия паломников, для которых все это изначально было построено. Теперь там располагались суды, а также больница и морг. Отец Николай жил напротив морга и мог оценить серьезность продолжающегося конфликта: туда ежедневно привозили тела арабов, погибших в результате гражданских беспорядков. Все обитатели Миссии жили в центральном здании (ранее использовавшемся только духовенством). Еще два здания занимали монахини. «Часть собственности контролируется Церковной Миссией, а часть — Палестинским обществом [55]«Императорское православное палестинское общество». В 1918 году, после революции, оно было переименовано в … Continue reading, и они, конечно же, в ссоре» [56] СНПА 20.07.1936. . Свою комнату отец Николай считал милой, «очень просто обставленной и, конечно, без всякого обслуживания». В трапезную Миссии «на общий обед в 12 часов дня приходит митрополит, но завтракает и ужинает он отдельно» [57] СНПА 20.07.1936. . В письме к архиепископу Нестору отец Николай писал, что «единственной неприятностью была рыбная диета [sic] в трапезной, но даже к ней я привык, и мой дорогой новый знакомый отец Лазарь Мур [58] См. раздел «Иеромонах Лазарь (Мур)». подсказал мне, как можно дополнить трапезу в лавке, как мы ранее и делали в Доме Милосердия» [59] СНПА 04.09.1936. .

В Миссии игумен Николай Гиббс подружился с архимандритом Варнавой, который приехал из монастыря Суково, юго-восточная Сербия, и имел много связей среди русских, а также с иеродиаконом Серафимом (Седовым) (1896–1984), «человеком из прежних времен, мы быстро нашли общий язык». В письмах отец Николай постоянно отмечал, что все, от митрополита «до самого последнего сотрудника», проявляли к нему исключительную доброту.

Относительно служб в соборе о. Николай писал, что они «были очень красивы и достойны, но хор, естественно, не так хорош, как в Харбине» [60] СНПА 20.07.1936. . В письме к архиепископу Нестору эмоции выражены особенно ярко: «Прекрасный собор с великолепным иконостасом и обширной ризницей, о которой можно только мечтать. Мне кажется, они могли бы менять облачения каждую неделю и не использовать одно и то же больше раза в год! И это относится не только к облачениям, но и ко всему остальному. Евангелия, одно тяжелее и красивее другого; великолепная тарелка для причастия и Дарохранительницы, подсвечники, кадила и все остальное, что только можно себе представить. Пасхальные службы совершались с великолепием и величественностью древних времен: один митрополит, один архиепископ, четыре архимандрита, два настоятеля и шесть или восемь священнослужителей» [61] СНПА 04.09.1936. .

Однако он отметил, что было мало иподиаконов и алтарников, потому что в Палестине тогда почти не было русских православных семей. Большая часть прихода состояла из оказавшихся в затруднительном положении паломников, в основном женщин, которые находились в Иерусалиме с начала Первой мировой войны (а то и раньше). Кроме того, было несколько беженцев с юга России, а также несколько дезертиров из Красной Армии, которые бежали сначала в Персию, а оттуда в Палестину, и британские власти относились к ним снисходительно.

В начале июня отец Николай записал: «Срок действия моей палестинской визы истекает примерно через месяц, но я понимаю, что ее легко можно продлить. Вопрос в том, надо ли?» Как увидим далее, напряженная политическая ситуация задержала отца Николая в Палестине еще на три месяца.

Игумения Мария (Робинсон)

Отдельно стоит рассказать об игумении Марии (Робинсон) [62]«Вифанская община во имя Воскресения Христова в Гефсиманском саду» https://www.jerusalem-mission.org/bethany; «Игумения Мария … Continue reading, которая по благословению митрополита Анастасия пригласила отца Николая переселиться из Миссии в Гефсиманский монастырь. Мария (тогда Марион) Робинсон родилась в Глазго в 1896 году. Окончила курсы медсестер, затем прошла пятилетний курс медицинского образования в Лондоне. Вступила в англиканскую монашескую общину. Ей дали имя Стелла и отправили в Индию для миссионерской работы. В 1932 году Стелла возвращалась из Лондона в Индию вместе с другой монахиней, Аликс Спротт, и решила по пути посетить Иерусалим. В Иерусалиме сестры сняли коттедж в Гефсимании, принадлежавший «Русскому палестинскому обществу». Вдохновленные жизнью и мученичеством великой княгини Елизаветы [63] О преподобномученице великой княгине Елизавете см. след. раздел. , останки которой покоятся теперь в Гефсиманском монастыре, в 1933 году они решили принять православие под руководством и опекой митрополита Анастасия. Год спустя обе были пострижены им в монахини в церкви святой Марии Магдалины: Стелла стала Марией, а Аликс — Марфой. В то время Гефсимания не была монастырем, там было лишь несколько скромных коттеджей и великолепная церковь. Изначально православная община монахинь была основана недалеко от Иерусалима, в Вифании, где Господь воскресил Лазаря из мертвых. Официальное название общины по-прежнему «Вифанская община во имя Воскресения Христова с церковью равноапостольной Марии Магдалины в Гефсиманском саду». Позже монахиня Мария была назначена ответственной за имущество Гефсимании, а монахиня Марфа — ее помощницей, отвечающей за общину и школу в Вифании. В октябре 1936 года монахиня Мария стала игуменией. Общины процветали благодаря заботе и преданности сестер. Мать Мария умерла в 1969 году, а мать Марфа (впоследствии игумения Марфа) — в 1972-м. Церковь святой Марии Магдалины в Гефсимании особенно почитаема, потому что там покоятся останки новомучениц российских великой княгини Елизаветы и инокини Варвары.

Преподобномученица великая княгиня Елизавета Федоровна [64]См. Митрополит Анастасий (Грибановский) «Жизнь святой новомученицы великой княгини Елизаветы Федоровны», … Continue reading

Принцесса Гессен-Дармштадская Елизавета родилась в 1864 году, а в 1884-м вышла замуж за великого князя Сергея, сына императора Александра II. В 1905 году великий князь Сергей Александрович был убит бомбой террориста. Овдовевшая великая княгиня основала в Москве благотворительную общину, в которой помогали обездоленным. В 1909 году община стала монастырем в честь святых Марфы и Марии. В следующему году там проживало 45 сестер, а Елизавета стала настоятельницей.

После Гражданской войны и революции, в 1918 году игумении Елизавете было предписано покинуть Москву и отправиться в Пермь на Урале. Оттуда ее перевезли в Алапаевск, где она находилась под стражей. 18 июля 1918 года игумения Елизавета, ее келейница монахиня Варвара и пять членов императорской семьи были убиты: им завязали глаза и живыми сбросили в шахту. В сентябре 1918 года Белая армия освободила Алапаевск. Шахту нашли и достали тела. Останки были вывезены сначала в Сибирь, а в 1920 году — в Китай. Убитых членов императорской семьи похоронили, а гробы с телами великой княгини Елизаветы и инокини Варвары были помещены в склеп церкви святого Серафима в Пекине. Позже при содействии старшей сестры великой княгини, Виктории, маркизы Милфорд-Хейвен († 1950), их отправили в Палестину. Протоиерей Эндрю Филлипс писал об этом событии: «28 января 1921 года мощи были торжественно встречены в Иерусалиме Патриархом Дамианом, русским и греческим духовенством, представителями британских властей и бесчисленными православными верующими. Игумения Елизавета упокоилась в церкви святой Марии Магдалины в Гефсимании. В 1888 году, еще до того, как стать православной, великая княгиня выразила желание быть похороненной здесь. Это произошло на освящении этой самой церкви, где были они с мужем, президентом “Императорского православного палестинского общества”. Игумения Елизавета была канонизирована Русской Православной Церковью Заграницей в 1981 году, а в 1992 году — Московским патриархатом» [65]Archpriest Andrew Phillips, “The Holy New Martyr Grand Duchess Elizabeth (+1918),” Orthodox England, (December 2002). http://orthodoxengland.org.uk/elizabet.htm (дата доступа: март … Continue reading.

Очень много сделал для того, чтобы переправить останки святых мучениц из Пекина в Иерусалим, игумен Серафим (Кузнецов). Далее мы подробнее расскажем об отце Серафиме и его отношениях с игуменом Николаем Гиббсом.

Как мы помним, именно архиепископ Камчатский Нестор призвал отца Николая посетить Святую Землю на пути в Англию. Сам архиепископ совершил паломничество в Иерусалим в 1935 году, а год спустя опубликовал книгу «Святая Земля (Сирия и Палестина)». Архиепископ питал большую преданность погибшей великой княгине Елизавете, останки которой покоятся в Иерусалиме. Он рассказывал, что святая являлась ему дважды: один раз в Покровском монастыре в Чите, Сибирь, и еще раз во время его паломничества в Иерусалим в 1935 году. О втором явлении архиепископ Нестор писал:

«В день памяти св. Первомученика Стефана, когда совершали мы Божественную Литургию в храме Святой Марии Магдалины, явилось мне чудное видение: видел я великую княгиню Елизавету Феодоровну, прошедшую по солее около иконостаса, молившуюся у местных икон, потом прошедшую к иконе архангела Михаила. Тут она помолилась и исчезла в мягком тумане. Видение это наполнило страхом и благоговением мою душу, и я тотчас поведал о том архиепископу Анастасию, молившемуся в алтаре. Память о великой княгине, ее праведной, благочестивой, богоугодной жизни живет в Гефсимании, дух ее витает над этим святым местом, и ныне ее образ вдохновил несколько русских и английских православных монахинь начать то же дело, которому некогда была посвящена жизнь великой княгини — дело милосердия во имя Христово» [66] Aрхиепископ Нестор Анисимов, Святая Земля (Сирия и Палестина). (Харбин, 1936). Цит. по: Стегний, 2017, стр. 244. .

В Гефсиманском саду

В первую неделю июня 1936 года отец Николай переехал из Русской Миссии на Елеонскую гору, где поселился в двухкомнатном доме для священника неподалеку от церкви святой Марии Магдалины. Церковь в Гефсимании была построена по поручению Александра III. Ее попечителем было «Императорское палестинское общество» [67] См. примечание 55. , основателем и первым президентом которого был муж великой княгини Елизаветы Федоровны, великий князь Сергей Александрович. Отец Николай отметил, что «церковь… в общем довольно маленькая… но очень красивая, все обустроено по-царски, заалтарный образ кисти Верещагина, над Жертвенником — работа «Христос в Гефсиманском саду» Иванова, академика, я думаю. Хотя в настоящее время большая часть облачений и практически вся утварь перенесены в собор для безопасности» [68] СНПА 20.07.1936. .

В своем пространном описании Гефсиманской церкви отец Николай не упоминает о крипте, в которой покоятся останки святых новомучениц Елизаветы и Варвары.

6 июня отец Николай написал в Англию своему приемному сыну Джорджу Гиббсу, что страдает от грыжи, которая впервые проявилась у него еще на корабле. Он консультировался с тремя врачами в Иерусалиме, и все они сказали, что он слишком стар для операции и что ему лучше всего носить повязку, «которая невероятно мешает» [69] СНПА 06.06.1936. . В тот день отец Николай хотел вернуться в Миссию, чтобы воспользоваться там печатной машинкой. «Но если я отправлюсь сейчас, мне придется остаться там на обед, а я не хочу этого делать, потому что на обед опять будет рыба [sic]. Поэтому лучше подождать до двенадцати часов, пообедать здесь и выйти позже…» Он также упоминает об ухудшении политической ситуации, при этом пишет, что в Иерусалиме чувствует себя в относительной безопасности из-за «толп солдат и полиции» [70] СНПА 06.06.1936. , но теперь комендантский час с 7 вечера, надежда увидеть Палестину за пределами Иерусалима почти умерла, и он уверен, что не хочет надолго оставаться в Иерусалиме. Отцу Николаю казалось, что на Ближнем Востоке тогда было так же неспокойно, как и на Дальнем.

Через неделю после приезда в Гефсиманию было решено, что он переедет в небольшой дом высоко на Елеонской горе, куда нужно было подниматься по крутому склону. Подъем отец Николай нашел довольно трудным. Хотя новое жилище было просторным и к нему был пристроен туалет, дом священника отцу Николаю нравился больше. Прежняя владелица дома на горе, англичанка мисс Александер, арендовала его у «Русского палестинского общества». Пока она уехала в Англию на шесть месяцев. Конечно, дом был заполнен ее вещами, которые пришлись не по вкусу отцу Николаю. За гостиной была еще одна комната — «очень маленькая и довольно темная, в ней шкаф, полный книг… небольшой [коврик] на полу и алтарь! Леди принадлежит к высшему обществу и имеет свою личную часовню. В углу за занавеской висят священнические облачения, так что здесь наверняка даже совершали Святое Причастие» [71] СНПА 12.06.1936. .

Однако архиепископу Нестору он пишет в более позитивном тоне: «Так что я живу в роскоши, полностью занял три небольшие комнаты, а также террасу, где я обычно ем, за исключением тех случаев, когда спускаюсь в трапезную, что случается не очень часто» [72] СНПА 04.09.1936. . Отец Николай отнюдь не каждый день служил Божественную Литургию в Гефсимании. Там жило мало сестер, и службы были нерегулярными. А вплоть до 1935 года была вообще только одна служба в неделю — Литургия по субботам, когда приезжал служить архиепископ Анастасий. В письме отец Николай отметил, что 5 июня отслужил Божественную Литургию в Гефсиманской церкви, «впервые с тех пор, как покинул Харбин, фактически с начала Великого поста» [73] СНПА 12.06.1936. . Также он выразил облегчение по поводу того, что теперь ему не надо есть в трапезной Миссии, потому что еда там «очень тяжелая».

Постепенно отношения между монахиней Марией и отцом Николаем стали довольно напряженными. Например, возникла некоторая путаница в вопросе о том, какой священник должен служить всенощное бдение и Литургию на праздник Рождества святого Иоанна Крестителя (24 июня/7 июля) в Гефсиманской церкви, поскольку там уже более десяти лет не было постоянного священника. Отец Николай считал, что это будет он. А мать Мария, как оказалось, пригласила отца Филиппа (Гарднера) из Русской Миссии и не уведомила об этом отца Николая, который был очень недоволен этой очевидной уловкой. Монахиня попросила у него прощения, но в свое оправдание сказала, что, по ее мнению, служение без дьякона было бы слишком тяжелым испытанием для отца Николая, к тому же она подумала, что «вас возможно, захотят отправить в Айн-Карим, что доставило бы вам гораздо большую радость» [74] СНПА 09.07.1936. .

В период с 31 июля по 12 августа отец Николай пишет большое письмо из 3000 слов отцу Дмитрию (Бальфуру) [75] Относительно о. Дмитрия см. раздел «Планы на будущее». в Афины, желая уведомить, что решил не ехать в Грецию. Первоначальный его план состоял в том, чтобы отплыть на корабле в Грецию, встретиться с отцом Дмитрием в Афинах, а затем отправиться на гору Афон и приобрести там славянские богослужебные книги. После этого отец Николай собирался в Сербию, чтобы встретиться с митрополитом Антонием [76] Митрополит Антоний (Храповицкий) (1863–1936), первоиерарх РПЦЗ с 1919 по 1936 год. и запросить грамоту от Синода (благодарственное письмо) для работы в Англии. Отец Николай пишет, что от путешествия в Грецию его удерживают недостаток средств и ближневосточная жара. Однако если он отложит поездку в Грецию до осени, это неоправданно задержит его прибытие в Англию, куда он стремился «попасть до того, как наступят настоящие холода» [77] СНПА 30.07.1936. . Далее он рассуждает, что планирует покинуть Палестину после праздника Успения (15/28 августа). Он должен сесть на пароход компании «Ниппон Юсен Кайша» в Порт-Саиде, Египет, так как у него есть билет. В Англию отец Николай первоначально планировал прибыть 22 сентября 1936 года.

Также он признался отцу Дмитрию, что «начинает тосковать по дому» [78] СНПА 31.07.1936. , и, помимо летней жары, ему усложняет жизнь то, что он назвал «интригами». Он продолжает: «Именно по этой причине я склонен думать, что задержаться надолго в Палестине, особенно в Иерусалиме, было бы своего рода пыткой… Иерусалим раздирают противоречия». Далее идут размышления, каким маршрутом лучше возвращаться в Лондон. Как уже было сказано, он хотел посетить Грецию и Сербию, но не знал, как это сделать (в итоге этот визит так и не состоялся). В августе он написал: «Теперь, после огорчившей всех нас кончины старого митрополита, поездка в Сербию совершенно бесполезна» [79]СНПА 31.07.1936. Письмо начато 31 июля, а закончено после 10 августа, в день кончины митрополита Антония. Отец … Continue reading.

13 августа отец Николай был в Русской Миссии на панихиде по новопреставленному митрополиту Антонию. Позже в тот же день он написал письмо сестре Уинифред в Бирмингем с добрыми пожеланиями в связи с ее предстоящим в октябре днем рождения. В заключение, между прочим, сказано: «Я здесь так долго, что люди начинают спрашивать меня, живу ли я здесь постоянно! Мне очень нравится Палестина (а кому она не нравится?) но я думаю, что вряд ли стал бы жить здесь. Может быть, только при определенных условиях, которых, боюсь, мне никогда не предложат!.. Я чувствую, что мне нужен настоящий отдых, и с нетерпением жду тишины и покоя домашней жизни» [80] СНПА 13.08.1936. .

Из-за арабских беспорядков власти запретили шествие к гробнице Богородицы, которое обычно проходит в праздник Успения (15/28 августа). Из Вифании отец Лазарь пишет отцу Николаю: «Это означает, что мы не будем в церкви в Гефсимании на праздник, потому что там будет абсолютно нечего смотреть. Везде будут одинаковые службы, греческая литургия будет обычной, ее можно посетить где угодно» [81] СНПА 12.08.1936. .

К празднику Успения напряженность, существовавшая между отцом Николаем и монахинями Марией и Марфой, переросла открытую вражду. В еще одном письме к отцу Дмитрию в Афины отец Николай пишет: «У меня значительные разногласия с матерью Марией и ее тенью [sic]. Сложно разгадать их сразу, после нескольких разговоров, потому что они умеют очень хорошо говорить. Поскольку раньше они очень настаивали на моем переезде сюда в качестве их священника, я счел необходимым подвергнуть их испытанию, прежде чем как-то рисковать своим душевным спокойствием. Я не скажу более ничего, кроме того, что мой переезд теперь крайне неприятен обеим сторонам» [82] СНПА 01.09.1936. .

В течение сентября отношения между отцом Николаем и матерью Марией становились все хуже и хуже. По ее просьбе глава Русской Духовной Миссии в Иерусалиме написал отцу Николаю письмо, в котором вежливо попросил его освободить дом в Гефсиманском саду. «В нашей общине, которая в настоящее время помещается в Гефсимании, ввиду притока новых сестер ощущается сильный недостаток в помещении, причиняющий обитательницам много затруднений» [83] СНПА 19.09.1936. . Он попросил отца Николая вернуться в Миссию. Отец Николай в ответном письме указывает, что дом, в котором он живет, принадлежит «Русскому палестинскому обществу», а не Миссии. Очевидно, это намек на то, что беспокойство по поводу помещений в Гефсимании — не дело отца Антония. Напомним, отец Николай переехал в дом на горе по просьбе монахини Марии, а не мисс Александер, однако в письме отец Николай несколько неискренне утверждает, что живет там по приглашению «главного арендатора», мисс Александер, которая «имеет право приглашать кого угодно в свой собственный дом и того, кто входит в ее дом, вряд ли можно удалить (как бы вежливо это ни было выражено) без ее ведома и согласия» [84] СНПА 20.09.1936. .

Удивительно, но в том же месяце отец Николай обвинил мать Марию и сестер в воровстве. Из Русской Миссии ему в Гефсиманию передали требник, который затем куда-то исчез. Несмотря на расспросы и усилия отца Николая, он так и не был найден. Он написал монахине Марии в самых пренебрежительных выражениях:

«Мне сказали, что книгу тщательно искали, но найти ее не удалось. Если это так, то можно сделать только один вывод: книга была украдена… И по этому поводу ничего не делается. С сожалением должен сказать, что вижу, как вы игнорируете факт кражи. Вы ошибочно полагаете, что раз вы не участвовали в ней, следовательно, вы невиновны. Но это не так. Это монастырь, и вина одного разделяется между всеми. Поэтому, пока книга не найдена, вы все виновны в краже, ибо вы принадлежите к обители, где была совершена кража. И какая кража! Это не деньги, не еда или одежда, но святая книга, а к ее пропаже ней относятся с не большим вниманием, чем если бы это был роман или коробка конфет. Ответственность за это несчастное происшествие, несомненно, лежит главным образом на вас, мать Мария, как на главе этой святой обители. Если бы монастырь лучше управлялся, всего этого бы не случилось. Кража требника в святой обители — и ничего не сделано и очень мало сказано. Ваши моральные чувства притупились» [85] СНПА 11.10.1936. .

Конечно, теперь уже невозможно выяснить, кто был прав, а кто виноват в той ситуации, но письмо отца Николая, вероятно, очень огорчило мать Марию. Всего два дня назад она была возведена в сан игумении. Радость от этого события, должно быть, была омрачена обвинениями в краже.

Игумен Серафим (Кузнецов)

Еще одним близким знакомым отца Николая в Иерусалиме был игумен Серафим (Кузнецов). Он родился в 1875 году в Чердыни, Пермский край. Рукоположен в сан иеромонаха в 1905-м, в 1912 году стал игуменом. Отец Серафим очень почитал династию Романовых, написал о них несколько работ. Господь периодически сводил его с представителями российской царской семьи. Историк С. Фомин пишет, что во время их последней встречи весной 1917 года игумения Елизавета (великая княгиня Елизавета Федоровна) сказала отцу Серафиму: «Если меня убьют, то прошу вас похоронить меня по-христиански» [86] Фомин С. «Серафим (Кузнецов)», Хронос. http://www.hrono.ru/biograf/bio_s/serafim_kuznec.html (дата доступа: март 2021). .

В 1919 году, когда Белая армия покидала Пермь, с ними отправились и отец Серафим с двумя послушника из Серафимо-Алексеевского скита — они сопровождали останки алапаевских мучеников сначала в Сибирь, а затем, в 1920 году, в Пекин. При поддержке маркизы Милфорд-Хейвен, старшей сестры погибшей Елизаветы Федоровны, отец Серафим позаботился о том, чтобы останки великой княгини и инокини Варвары были благополучно перевезены на корабле из Шанхая в Порт-Саид, а затем в Иерусалим.

Вскоре после прибытия в Иерусалим отец Серафим начал испытывать трудности в отношениях как со священнослужителями Русской Миссии, так и с руководителями «Русского палестинского общества». Эти трудности были спровоцированы двумя факторами. Во-первых, по своей природе он был откровенен и, когда ему что-то не нравилось, бесстрашно высказывал все людям в лицо. Во-вторых, о. Серафим был совершенно чужд РПЦЗ; он считал, что должен оставаться верным Патриарху Тихону и его преемнику в Советском Союзе, а перейти в юрисдикцию РПЦЗ означало для него предать их. Крайний пример обеих черт — однажды отец Серафим в широко распространившимся впоследствии меморандуме назвал митрополита Антония (Храповицкого) Антихристом [87] Стегний П.В. Скитоначальник: жизнь и судьба игумена Серафима (Кузнецова). М.: «Индрик», 2017. С. 193. . В 1923 году Синод РПЦЗ запретил отца Серафима в служении. После этого он обратился к патриарху Дамиану I († 1931) с просьбой о предоставлении убежища. Иерусалимскому Патриарху было выгодно принять отца Серафима в свою юрисдикцию, хотя бы для того, чтобы показать русским иерархам, что он всемогущ на своей территории в Иерусалиме. В том же году отцу Серафиму пришлось покинуть Гефсиманию. Он нашел пристанище неподалеку, в небольшом монастыре на территории Малой Галилеи на вершине Елеонской горы.

Со временем отношение о. Серафима к Русской Миссии РПЦЗ смягчилось и его положение в русской общине укрепилось. П. Стегний пишет: «Его уединенный, истинно монашеский образ жизни и уважительное отношение греков к нему продолжали привлекать в Малую Галилею обитателей русских монастырей в Иерусалиме, которые шли к нему за духовными советами и наставлениями» [88] Там же, с. 244. . К началу 1930-х годов о. Серафима часто приглашали на важные мероприятияя русской общины в Иерусалиме. Кульминацией стало совместное служение Божественной Литургии в Гефсимании с митрополитом Нестором во время его визита в Иерусалим в 1935 году [89] Там же, с. 245. . Запрещение отца Серафима в служении было благополучно забыто. А из книги архиепископа Нестора ясно, что он очень уважал отца Серафима [90] Aрхиепископ Нестор Анисимов, Святая Земля (Сирия и Палестина). Харбин, 1936. Цит. по Стегний П., с. 244. .

У отца Николая с отцом Серафимом было много общего. Объединяла их преданность памяти царственных страстотерпцев. Письмо монахини Марии (Робинсон) архимандриту Антонию (Синкевичу) хорошо это показывает. Предположительно, архимандрит Антоний желал узнать у нее, почему в Гефсимании 4/17 июля, в день памяти царственных страстотерпцев, Литургию служил отец Серафим, а не отец Николай.

«Что касается второй части вашего письма, то мне трудно ее понять. У отца Николая было особое желание самому отслужить Литургию в день памяти столь горячо любимой им семьи; он сказал, что служба должна быть частной, ведь его чувства по поводу этого события так глубоки, что он просто не смог бы присутствовать на публичном мероприятии [91]В день памяти святых новомучеников в большом Вознесенском монастыре на Елеонской горе была отслужена … Continue reading. Он либо пошел бы к отцу Серафиму, либо отец Серафим пришел бы сюда, так как их объединяют и связывают их души эти личные отношения с Царственными мучениками. Более того, отец Николай чувствует все это так глубоко, что часто начинает плакать во время службы и не может продолжать, и тогда отец Серафим помогает ему. Здесь покоится тело великой княгини, здесь царский храм — и здесь же двое, для которых все это имеет огромное значение. Я не вижу никакого нарушения в том, что и на горе Елеонской, и в Горненском монастыре в Айн-Кариме прошли службы, и у нас здесь прошла большая служба. Это было замечательное служение, и все присутствующие прочувствовали общение с Церковью, как никогда прежде. Этот старый священник, который не мог молиться из-за душащих его слез, был важной частью жизни тех людей, которые погибли за Святую Русь и которых мы вспоминали сегодня. Как не дать ему Церковь для служения? Как не разрешить ему самому выбирать, кто будет служить с ним? Он, к счастью, ничего не знает о ваших чувствах. Владыка велел мне не посвящать отца Николая в печальные тонкости разногласий между членами здешней русской общины, так как не хочет, чтобы он увез в Англию такое плохое впечатление о нас. Он любит отца Серафима, и я думаю, что лучше не трогать эту святую дружбу. Я просила отца Николая навестить вас, но вчера у него был тревожный день из-за отца Лазаря, и он, возможно, забыл. Он не мог продолжать вечернюю службу, когда узнал, что тот настолько болен. Об отце Серафиме: я отправила ему письмо только во время вечерней службы, но Владыко говорил, что он всегда может служить в этой церкви, когда пожелает, и этим разрешением он никогда не пользуется.

Каюсь Владыке в своих грехах. Но не понимаю, могла ли поступить иначе во имя милосердия и вежливости. Я поняла только, что вы разрешили отцу Серафиму служить, если он будет вторым священником, каковым он и был» [92]Письмо датировано 4/17 июля 1936 г. Архив Русской Духовной Миссии в Иерусалиме. (Любезно предоставлено П.В. … Continue reading.

Несколько дней спустя отец Николай написал мисс Френч в Харбин: «Завтра (на Казанскую Божью Матерь) [8/21 июля] …я приглашен в Малую Галилею, где, как говорят, когда-то останавливались Пресвятая Дева и галилеяне. Там две церкви (это летняя резиденция греческого патриарха), и в малой церкви служит игумен Серафим, который перевез из Пекина останки великой княгини и ее келейницы в Палестину» [93] СНПА 20.07.1936. .

Неделю спустя в письме к отцу Дмитрию отец Николай упоминает, что его приглашали сослужить отцу Серафиму в день его именин: «В прошлую субботу [19 июля/1 августа 1936 года], в день именин русского иеромонаха, настоятеля небольшой церкви, я был приглашен (им самим) помогать в служении. Когда Патриарх узнал об этом, он сказал, что будет присутствовать там, и вместо того, чтобы помогать, я сам должен служить. Конечно, все мои бумаги в надлежащем порядке, но (в связи с делом отца Лазаря) [94] См. раздел «Иеромонах Лазарь (Мур)». мне нельзя служить в здешних греческих церквях в течение шести недель, или двух месяцев, после приезда. Однако когда Патриарх предоставил мне свой мандат на служение в любой точке Палестины, он очень любезно попросил отца Лазаря быть терпеливым, и он тоже получит свое» [95] СНПА 31.07.1936. .

Характеризуя Патриарха Тимофея I, отец Николай писал: «К счастью, нынешний Патриарх — чрезвычайно приятный и любезный человек с оксфордским образованием. Но я полагаю, что даже Патриарх не может сопротивляться обстоятельствам».

В тот же день отец Серафим передал отцу Николаю частицы мощей великомученика Георгия Победоносца, целителя Пантелеймона, великомученика Артемия, великомученика Феодора Стратилата и святого Гермогена, Патриарха Московского и всея Руси. Отец Николай также попросил у отца Серафима документ, подтверждающий, что «это частицы от реликвий, подаренных ему Вселенским Патриархом Иоакимом III и старцем на Афоне в 1908 году» [96] СНПА 21.07.1936. .

Патриарх через о. Серафима пригласил о. Николая совместно отслужить Божественную Литургию в праздник Преображения Господня (6/19 августа 1936 г.) в патриаршей резиденции. Отец Серафим писал: «Завтра, 6 августа, архимандрит Сильвестр, настоятель монастыря святого Саввы, будет служить здесь литургию вместе со мной, и Его Блаженство Патриарх благословил вас также служить с нами. Приходите в 4:30 [утра], не позже; Патриарх прибудет сюда в 5:00, и начнется Литургия».

Три дня спустя, в субботу, 9/22 августа, Патриарх официально принимал отца Николая и отца Серафима в своей летней резиденции.

После отъезда из Палестины отец Николай продолжал переписываться с отцом Серафимом. Как известно, архимандрит Николай Гиббс перешел из РПЦЗ в Московский Патриархат в 1943 году. Два года спустя, в 1945 году, российский Патриарх Алексий I во время своего пребывания в Иерусалиме посетил отца Серафима в Малой Галилее и официально принял его в юрисдикцию Московского Патриархата. В 1959 году отец Серафим скончался и был похоронен в Малой Галилее.

Иеромонах Лазарь (Мур)

Теперь поговорим о другом иерусалимском священнослужителе, с которым отец Николай был тесно связан, — отце Лазаре (Муре).

Через некоторое время после того, как в 1933 году монахини Мария и Марфа прибыли в Иерусалим, к ним присоединился еще один новообращенный англичанин, бывший англиканский священник Эдгар Мур. Он побывал в Индии в 1933 году, где на него произвел глубокое впечатление аскетичный русский православный архимандрит Андроник (Елпединский, † 1958). Впоследствии Мур решил принять православие и в 1935 году отправился в Иерусалим, намереваясь сделать это в Греческом патриархате. Греки и англикане договорились помешать обращению отца Эдгара. В итоге по благословению митрополита Анастасия он направился в Белград, где почти ровно через 12 месяцев после рукоположения отца Николая был принят через миропомазание в Православную Церковь, пострижен в монашество с именем Лазарь и рукоположен в сан священника архиепископом РПЦЗ Феофаном (Гавриловым). Это так называемое «перепосвящение» вызвало огромный скандал в Англиканской Церкви. Англикане тогда добивались признания Православной Церковью законности своих орденов. В статье для журнала «Христианский Восток» каноник Дж. А. Дуглас, секретарь Совета по международным отношениям, не без злорадства отметил: «До настоящего времени большинство русских епископов в изгнании утверждали, что не могут выносить решение по вопросу об англиканских орденах, что в вопросах, которые касаются общего мнения Русской Церкви, они должны ждать, пока выскажется вся Русская Православная Церковь. Митрополит Антоний [Храповицкий] был иного мнения, и он наверняка очень огорчен решением Синода в Сремских-Карловцах в 1935 году… [что] англиканский священник, присоединившийся к православию, должен быть перерукоположен» [97] Canon J A Douglas, “The Metropolitan Antony and Anglican Orders,” The Christian East. 16. 3 and 4 (1936): 90. .

В 1936 году иеромонах Лазарь приехал из Сербии в Иерусалим, где оставался до Арабо-израильской войны. После 1948 года он постоянно странствовал, жил в Великобритании, США, Индии, Греции, Австралии. В конце концов он оказался на Аляске, где скончался в 1992 году в возрасте 90 лет.

По возвращении в Палестину в начале 1936 года отец Лазарь был назначен священником общины Вифании и Гефсимании. Он жил в Вифании и вместе с матерью Марией укреплял общину и создавал школу. У отца Николая Гиббса, казалось, было двойственное отношение к гораздо более молодому отцу Лазарю. В письме к приемному сыну Джорджу в июне 1936 года сказано: «Здесь есть один английский священник, но он сложный человек и намного моложе меня. Пребывание в этом мире избавило меня от сложности, слава богу» [98] СНПА 06.06.1936. .

В июле отец Лазарь попал в больницу, и, по словам матери Марии, узнав об этом, отец Николай не смог продолжить вечернюю службу, хотя это было всенощное бдение перед днем памяти мученичества императорской семьи [99] В письме от 4/17 июля 1936 г. Архив Русской Духовной Миссии в Иерусалиме. . Отец Николай писал архиепископу Нестору: «Мой земляк из Англии (отец Лазарь) — очень приятный молодой человек, и мы довольно хорошо ладим. Очевидно, он намерен в конце концов служить православным священником в Индии» [100] СНПА 20.07.1936. . Отец Николай провел очень много времени за пишущей машинкой, подготавливая для иеромонаха Лазаря сборник молитв на английском языке. Предположительно, это был первый вариант известного православного молитвенника на английском, изданного Свято-Троицким монастырем в Джорданвилле, США, в 1960 году.

В ноябре 1936 года находившийся в Иерусалиме англиканский архидиакон Уэстон Стюарт († 1969), который позже стал англиканским епископом Иерусалима, написал канонику Дж. А. Дугласу († 1953) в Лондон отчет о встрече с отцом Николаем: «…Его первый визит в собор святого Георгия [Англиканский собор] был знаком для меня… он старался без каких-либо намеков с моей стороны дать понять, что обстоятельства его рукоположения никоим образом не схожи с обстоятельствами монаха Лазаря (Эдгара Мура) и что он решительно отмежевывается от взглядов и действий последнего» [101] БЛД, CFR OC 206/1, ff. 01. .

Затем архидиакон Стюарт рассказывает о случае, когда отец Николай и отец Лазарь зашли в библиотеку англиканского собора, чтобы взять несколько книг: «…Чувствуя себя несколько обиженным за прием в библиотеке (его не узнали, в отличие от отца Лазаря), он позвонил мне, отчасти чтобы пожаловаться, отчасти чтобы объяснить. Я вежливо ответил, что, хотя отец Лазарь и англичанин, он никогда не связывался и вообще никак не контактировал с англиканами здесь, и эта ситуация в библиотеке — позорное пятно в англо-православных отношениях, а также выразил сожаление, что он пришел вместе с отцом Лазарем. Он понял, в чем дело, но отметил, что он старше и иерархически выше отца Лазаря (полагаю, он имеет титул, эквивалентный почетному настоятелю). Мы попрощались на прекрасной ноте».

Во время своего последнего визита к англиканскому епископу в ноябре 1936 года «отец Николай совершенно ясно дал понять, что отношения между ним и отцом Лазарем были еще более напряженными, чем между ним и матерью Марией» [102] БЛД, CFR OC 206/1, ff.01. . Что вызвало это напряжение, остается загадкой. В том же документе архидиакон Стюарт подытожил свое впечатление об о. Николае: «Мне он показался добрым, мягким человеком, ищущим духовного мира и покоя, но против своей воли подавленным атмосферой политических и личных интриг, которая царит вокруг Русской Миссии и Русской Церкви».

Паломничество

Ближе к концу августа отец Николай решил взять дело в свои руки и не дожидаться окончания арабского восстания. Он выполнил угрозу, которую высказал своей сестре Уинифред, и действительно прошел пешком («в настоящее время это наш обычный способ передвижения» [103] СНПА 04.09.1936. ) весь путь до Вифлеема и обратно — больше 19 километров — несмотря на возраст (63 года), сильную жару и возможные опасности. В выходные 12-13 сентября отец Николай посетил греческий православный монастырь Мар Саба в долине Кедрон, который находился на полпути между Старым городом и Мертвым морем, примерно в девяти километрах от Иерусалима. «Обратно я возвращался на осле, который в целом является довольно приятным способом передвижения… Хотя его главное преимущество в летнее время заключается в снижении температуры всадника и в доставке «товара» сухим, так сказать» [104] СНПА 04.09.1936. .

Отцу Николаю также удалось побывать в долине реки Иордан, хотя он не упоминает, как он туда попал и с кем. В письме к Джорджу об экскурсии к Иордану отец Николай пишет, что заплатил два шиллинга за двух человек в каждом из трех монастырей, в которых они останавливались, и что стоимость проезда туда и обратно составила три шиллинга и пять пенсов [105]Отец Николай сразу переводит палестинскую валюту в британскую. Два шиллинга — это сегодня примерно семь … Continue reading. Это значит, что он и его спутник смогли нанять такси, несмотря на непростую ситуацию [106] СНПА 11.10.1936. . Во время этого визита отец Николай искупался в реке Иордан, «тем самым обрел здоровье и силу» [107] СНПА 04.09.1936. и посетил греческий православный монастырь святого Иоанна Крестителя. Он также искупался в Мертвом море, обошел разрушенные стены Иерихона и побывал в греческом православном монастыре на горе Искушения. В октябре отец Николай сообщил Джорджу, что больше не страдает от грыжи, которая мучила его с тех пор, как он покинул Харбин. «Я еще не показывался врачу и задаюсь вопросом, нужно ли это, потому что, очевидно, меня совершенно исцелили воды Иордана» [108] СНПА 11.10.1936. .

В ночь с 17 на 18 сентября было 40 дней со дня кончины митрополита Антония. Глава Русской Миссии пригласил о. Николая помолиться вместе с другими священнослужителями в храме Гроба Господня за покойного митрополита, а также за упокой души великой княгини Елизаветы Федоровны. Служба началась в 18:00 с вечерни, за которой последовало несколько акафистов. В 22:00 был перерыв примерно на полтора часа, затем последовала заутреня, а примерно в 1:30 ночи — Божественная Литургия и панихида. Служба продлилась до 3:15 утра. Потом священники выпили кофе и немного отдохнули. А в 5 утра двери храма Гроба Господня были вновь открыты. Отец Николай вспоминал: «Здесь есть две или три спальни; я спал на диване в кабинете, который находится под Голгофой и примыкает к Реликварию, где несколько раз видели призрака!» Он подытоживает: «Однако это замечательный опыт, и приглашение служить около Голгофы — великая награда» [109] СНПА 18.09.1936. . На следующий день, в субботу, отец Николай посетил «древнегреческий монастырь примерно в 20 милях [32,19 км] от Иерусалима», где был на ночной службе. Вероятно, имеется в виду монастырь святого Герасима Иорданского. Затем о. Николай вернулся в Гефсиманию.

Первый этап арабского восстания закончился 11 октября 1936 года, и в тот же день отец Николай еще раз поехал в Вифлеем, остался на ночь и на следующий день посетил Соломоновы пруды. Теперь, когда восстание закончилось, он смог совершить и долгожданную поездку на север Палестины, к Галилейскому озеру. Вместе с одним из священников Русской Миссии отец Николай 17 октября отправился на север и пробыл там около двух недель.

В том же месяце игумен Николай Гиббс был приглашен в Армянскую патриархию в Иерусалиме. Он посетил собор святого Иакова и место его мученичества, а также был представлен Патриарху Торгому (Кушагян, † 1939). 20 ноября 1936 года, уже перед тем как покинуть Иерусалим, отец Николай еще раз побывал у архидиакона Уэстона Стюарта и присутствовал на службе в англиканском соборе святого Георгия. «Я в довольно хороших отношениях с ними [англиканами], и я собираюсь подчеркнуть этот факт, посетив их службу» [110] СНПА 11.10.1936. .

Планы на будущее

Из обширной переписки 1936 года мы можем кое-что узнать о том, что отец Николай собирался делать в Англии. Он делился планами, в частности, со своей подругой в Харбине мисс Френч и с архиепископом Нестором, которого считал наставником. Однако наиболее подробный отчет о планах находим в письме к английскому священнику, который в 1936 году жил в Афинах, — архимандриту Дмитрию (Бальфуру). Они никогда не встречались лично, но отец Николай много слышал о нем от отца Лазаря, который также переписывался с отцом Дмитрием.

Дэвид Бальфур родился в 1903 году, стал римско-католическим священником и поселился в Риме [111]Dr Nicholas Fennell, “An Englishman in the Eastern Orthodox Melting Pot.” Academia.edu.(2019) (5) (DOC) DAVID BALFOUR: AN ENGLISHMAN IN THE EASTERN ORTHODOX MELTING POT | nicholas fennell – … Continue reading. В 1932 году он отправился на Афон, где встретился со старцем Силуаном († 1938), позже святым Силуаном Афонским, и его учеником Софронием (Сахаровым, † 1993), позже также канонизированным Константинопольской Православной Церковью. Этот опыт изменил его жизнь, и отец Дэвид решил стать православным. Он был принят в православие в Париже митрополитом Вильнюсским и Литовским Елевферием (Богоявленским, † 1940), экзархом Московского Патриархата, и рукоположен в сан священника. Служил в русском православном храме Трех святителей в Париже. Год спустя был пострижен в мантию архиепископом (впоследствии митрополитом) Севастопольским Вениамином (Федченковым, † 1961) и получил имя Дмитрий. В 1934 году митрополит Елевферий отправил его в Лондон на шесть месяцев к группе православных англичан в надежде основать там приход, но предприятие провалилось из-за отсутствия поддержки и денег. Отец Дмитрий еще раз побывал на Афоне, а потом поселился в Афинах, где проживал с 1936 по 1941 год. Еще находясь под юрисдикцией митрополита Елевферия, он поступил монахом в монастырь в Пендели на севере Афин. Затем отец Дмитрий был возведен в сан архимандрита главой Греческой церкви архиепископом Хризостомосом, который назначил его окормлять Афинскую больницу «Евангелизмос». Отец Дмитрий получил степень по теологии в Афинском университете, окончил его с отличием, был блестящим лингвистом — знал древнегреческий и церковнославянский, свободно говорил на французском, итальянском, немецком, греческом и русском языках. Когда нацисты вторглись в Грецию в 1941 году, покинул Афины и отправился в Каир. Впоследствии отец Дмитрий оставил православие и священство, женился и служил британским дипломатом. Примирился с Православной Церковью в 1962 году. Скончался в 1989 году в возрасте 86 лет.

Принимая решение покинуть Харбин и вернуться домой, отец Николай, казалось, имел довольно смутное представление о том, что он будет делать дальше. Например, в письме к отцу Дмитрию Бальфуру он писал: «Когда я был на Дальнем Востоке, начал думать о будущем и пришел к выводу, что очень важно стремиться к установлению сердечных отношений с греческими православными в Лондоне» [112] СНПА 04.06.1936. . Он попросил некоего молодого грека в Харбине письмом представить его греческому духовенству в Лондоне. К сожалению, ничего не вышло, так как неназванный грек не знал никого из греческих священников в Англии лично. Тем не менее он представил отца Николая, помимо прочих, архимандриту в Париже, одному мирянину на Корфу и премьер-министру Греции. Трудно понять, почему отец Николай считал, что отношения между греками и русскими в Лондоне были какими угодно, только не «сердечными», и почему «очень важно» их наладить. Конечно, отец Дмитрий был архимандритом Греческой Церкви; и отец Николай долго надеялся, что тот присоединится к его различным проектам в Англии. Возможно, он так хотел заинтересовать отца Дмитрия.

В том же письме отец Николай пишет: «Пока я не побываю в Англии и хорошенько не осмотрюсь, я не хочу строить никаких определенных планов на будущее и просто рад возможности обсудить с вами мои размышления. Чувствую, что еще не пришло время для организации приходской жизни Английской Православной Церкви, и то, что отец Лазарь рассказал мне о вашем опыте в Лондоне, кажется, только подтверждает это. Я склонен думать, что у небольшого православного дома (общины) в Англии было бы больше шансов на успех. Рассматривали ли вы такой проект? Опытные монахи в Харбине предупреждали меня, что трудности при создании монастыря огромны. Один из отцов очень советовал попробовать для начала основать женский монастырь. Может быть, это разумно, но одно, конечно, не исключает другого, в определенных пределах» [113] СНПА 30.07.1936. .

Затем отец Николай говори, что собирает «все необходимое для основания Православной Церкви», и больше всего ему нужны богослужебные книги, как на церковнославянском, так и на английском языках. Он надеется получить то, что ему нужно, либо на Афоне, либо у Сербского Патриарха: «Конечно, я не жду, что книги будут раздавать бесплатно [sic]. Я только молюсь, чтобы продавцы были благоразумны. В Харбине часто было наоборот!»

В июне в письме к приемному сыну отец Николай рассказывает, что игумения Мария и мать Марфа пытались уговорить отца Николая сначала поехать в Англию, а затем опять вернуться в Гефсиманию и служить здесь священником. «Я твердо сказал им, что вряд ли могу думать о том, чтобы сделать монастырь своим постоянным домом, потому что собираюсь обосноваться в Англии» [114] СНПА 12.06.1936. . Далее в том же письме отец Николай делает интригующее замечание: «Я познакомился здесь с многими членами западной церкви. Я мог бы остаться здесь, в Палестине, если бы захотел. Но я отклонил приглашения, одно из которых было весьма настоятельным» [115] СНПА 12.06.1936. . Чье это было настоятельное приглашение — матери Марии или члена Англиканской Церкви, остается неясным. Отец Николай также спрашивает Джорджа: «Задумался: как я буду одеваться в Англии? Ты видел, как одеваются православные священники в Лондоне?» [116] СНПА 12.06.1936 В ответ Джордж написал, что не знает, но он спросил у некоего мистера Килина, который сказал, что они носят черные одежды, которые, по его мнению, называются риассон [117] СНПА 15.06.1936. .

Все еще не оставляя идею основать монастырь в Англии, отец Николай пишет отцу Дмитрию, что хочет, чтобы недвижимость, которую он недавно приобрел, послужила этой цели. Он очень подробно описывает дом XVII века в Стормуте, недалеко от Кентербери в графстве Кент: в нем шесть маленьких спален и четыре дополнительные комнаты в мансарде. Он размышляет: «Можно ли было сделать из него “Дом уединения” для православных и англикан?» Гостиная, по мнению о. Николая, поначалу могла бы служить храмом. А позже «мы могли бы построить небольшую церковь рядом с домом, чтобы она примыкала к гостиной», и гостиная стала бы притвором. «Я привез с собой с Дальнего Востока все необходимое для устройства церкви», — пишет он и упоминает, что у него есть шестьдесят или семьдесят икон, купленные за «красоту, происхождение или древность». Некоторые из икон упакованы и ждут своего часа уже «около десяти лет». Затем он подробно рассказывает о том, какие у него есть копии Евангелия. К этому длинному письму добавлен постскриптум: «Пока я все это писал, подумал, что, возможно, старый сарай мог бы стать хорошей временной часовней. Само здание, как мне сказали, в очень плохом состоянии, но, возможно, мы могли бы как-нибудь собрать деньги на восстановление. Большинство английских монастырей, похоже, никогда не обращаются к людям с подобным просьбами, а это значит, что они получают ровно столько (а возможно, и больше), сколько им требуется».

Затем он размышляет о том, что они могли бы прокормить себя, работая на ферме, прилагающейся к дому, и получая небольшой доход от паломников: «Если Бог уже дал нам дом и еду, вряд ли можно сомневаться, что Он даст деньги и людей». Примечательно, что отец Николай никогда не упоминал, что Джордж, его приемный сын, живет с семьей, в которой двое маленьких детей, в доме в Стормуте и зарабатывает себе на жизнь, управляя фермой. Они жили там до 1939 года. В любом случае, отец Николай, по-видимому, считал само собой разумеющимся, что отец Дмитрий, насельник крупных и известных монастырей, включая Свято-Пантелеимонов на горе Афон и монастырь Пендели в Афинах, переедет на отдаленную ферму в Кенте, чтобы строить монастырь с нуля. Отец Николай не задавался вопросом, что вообще могло бы побудить отца Дмитрия пойти на такой шаг.

Размышлял отец Николай и о том, кому посвятить монастырь/общину. Он писал мисс Френч: «Я подумываю посвятить свой монастырь празднику Успения. Что вы думаете? Тут много плюсов, и один из них в том, что праздник приходится на август, месяц изобилия, никогда не бывает во время поста, и у многих в это время отпуск или каникулы. Более того, этот праздник особенно почитают русские. В другом случае я бы назвал монастырь в честь кого-то из, как я бы сказал, “наших” мучеников».

Отец Николай уже заканчивал свое длинное послание отцу Дмитрию, когда его надежды на то, что последний переедет в Стормут, были разбиты: «С момента написания всего вышеизложенного у меня был разговор с отцом Лазарем, и он сказал мне, что я все неправильно понял. Ваши исследования не будут завершены до следующего года [т. е. до 1938]. Однако, поразмыслив, я решил оставить письмо как есть, поскольку на данный момент оно должно послужить нашим “интервью”. Если вы останетесь в Греции, вы, тем не менее, можете приехать к нам хотя бы во время отпуска, если у вас будет такое желание».

В период с 1937 по 1940 год отец Николай еще несколько раз писал ему, повторяя свое приглашение, но отец Дмитрий так никогда и не приехал в Стормут.

На пути домой

Дата отъезда в начале сентября была перенесена, но не из-за арабского восстания, а потому что отец Николай Гиббс «имел несчастье сломать себе зубы» [118] СНПА 01.09.1936. . Через иерусалимский филиал туристического агентства Thomas Cook отец Николай договорился о поездке из Иерусалима в Порт-Саид на поезде в понедельник, 21 сентября. Однако за несколько дней до отъезда один араб предупредил отца Николая, что его единомышленники снова собираются поднять восстание. Отец Николай решил, что это означает новые взрывы на железной дороге, и поспешно отложил поездку. Он писал с юмором: «Не хотелось бы (уже совершенно излишне) приукрашивать собой железнодорожную аварию первого класса!» [119] СНПА 18.09.1936. Он также беспокоился о том, как добираться из Гефсимании до железнодорожного вокзала со своим обширным багажом, который теперь был дополнен недавно приобретенным большим подержанным сундуком, полным купленных в подарок и для себя богослужебных книг и икон. «Глупо планировать безопасный путь до железнодорожной станции, чтобы потом быть взорванным в поезде!» [120] СНПА 18.09.1936. Отец Николай написал Джорджу, что после того, как он наконец отправится домой, он напишет из одного из средиземноморских портов и подтвердит точную дату прибытия в Лондон. Он также просил Джорджа не привозить кого-либо из родственников встречать его.

Не совсем ясно, когда отец Николай отбыл из Иерусалима. Скорее всего, это произошло в середине ноября. Он поехал поездом в Порт-Саид, на неделю задержался в Каире, где посетил «Церковь Святого Семейства» (коптскую церковь святых Сергия и Вакха), которая, по его мнению, была «очень вдохновляющей, несмотря на плохое состояние» [121] СНПА 30.12.1936. . В письме к архиепископу Нестору он упоминал о своем посещении пирамид: «Имел счастье увидеть их на закате и при свете полной луны. Мы успешно спрятались от ночного сторожа, и это было романтичным и внушающим трепет событием» [122] СНПА 30.12.1936. . Он также сказал, что нанес визит Греческому патриаршему местоблюстителю епископу Николаю, «высококультурному арабу и очень интересному человеку, с которым вы, несомненно, знакомы». Несколько дней спустя отец Николай был приглашен на обед к архиепископу Синайскому Порфирию III († 1968).

Из Каира отец Николай вернулся в Порт-Саид и сел на корабль «Касима Мару», который должен был доставить его в Лондон. Они отплыли 30 ноября 1936 года. 4 декабря судно причалило в Неаполе. Отец Николай сообщил: «Стромболи меня не впечатлил, я видел лишь крошечное облачко дыма» [123] СНПА 30.12.1936. . Два дня спустя они прибыли в Марсель, где прочувствовали на себе исключительно сильный ветер, известный как «мистраль», который вызвал сильное волнение на море и, возможно, увеличил время путешествия на два-три дня. Затем была еще одна короткая остановка в Гибралтаре. И наконец 16 декабря 1936 года [124]Государственный архив Великобритании, Кью, Суррей, Англия. Министерство торговли, департамент коммерческой … Continue reading судно прибыло в лондонский порт.

Заключение

Изучение писем отца Николая Гиббса от 1936 года позволяет сделать несколько выводов, которые помогают понять обстоятельства его жизни в Англии с 1937 года до кончины в 1963 году. В Иерусалиме ярко проявились те модели поведения, которые потом повторялись у него снова и снова. Вероятно, это связано с тем, что отец Николай стал православным довольно поздно — в 58 лет. Об отце Лазаре он говорил: «…Один английский священник, сложный человек и намного моложе меня. Пребывание в этом мире избавило меня от сложности, слава богу» [125] СНПА 06.06.1936. . Однако отец Николай тоже имел своеобразный характер, и, очевидно, вряд ли бы как-то поменял свое поведение на позднем этапе жизни.

Во-первых, он решил не следовать указанию архиепископа Нестора. В течение года после перехода в православие отец Николай принял монашество и стал священником. Однако он никогда не жил в монастыре и не был склонен к монашескому послушанию. Из его писем ясно, что, даже будучи монахом, в Харбине он продолжал вести очень активную общественную жизнь, о чем свидетельствует хотя бы суматошные дни перед отъездом из Харбина. Некоторые источники (Бенаг, Стегний), упомянутые выше, предполагают, что архиепископ Нестор советовал ему провести год в Иерусалиме, прежде чем возобновить свое путешествие в Англию, вероятно, надеясь, что это позволит отцу Николаю усвоить хотя бы некоторые аспекты монашеской жизни и дисциплины. Однако он с самого начала намеревался пробыть в Палестине не более трех месяцев. Длительное пребывание в Иерусалиме было исключительно результатом обстоятельств, вызванных арабским восстанием.

Во-вторых, отец Николай был в некотором роде мечтателем. Ему нравилось детально планировать какой-нибудь сложный проект, но выполнение было ему не по силам. Из Иерусалима он в мельчайших подробностях расписал отцу Дмитрию Бальфуру, каким будет его монастырь (или община) в Англии. Несколько лет спустя, в 1939 году, его план относительно устроения англоговорящего церковного сообщества в Лондоне провалился менее чем за шесть месяцев. И в начале 1940-х годов в Оксфорде история повторилась: отец Николай разработал подробный и сложный план создания греческого колледжа (копии греческого колледжа VXIII века). К сожалению, этот проект также не был реализован.

Третий пункт касается отношений отца Николая и русского православного прихода в Лондоне. В своих многочисленных письмах и планах на будущее он ни разу не упоминает духовенство и общину прихода РПЦЗ в Лондоне. Как будто для отца Николая их не существовало вовсе. Он присоединился к лондонскому приходу РПЦЗ в 1937 году в качестве сверхштатного священника. Два года спустя он основал в Лондоне то злополучное англоязычное сообщество, которое просуществовало менее шести месяцев. А в 1940 году, поссорившись со священником и приходским советом лондонского прихода РПЦЗ, архимандрит Николай Гиббс уехал в Оксфорд, а через три года вообще покинул РПЦЗ.

В-четвертых, в 1943 году отец Николай перешел из РПЦЗ в юрисдикцию Московского Патриархата. Для русской общины Лондона всегда было удивительно, что кто-то, столь глубоко преданный памяти царственных мучеников, мог сделать подобный шаг совершенно добровольно. Возможно, о. Николая вдохновил пример игумена Серафима (Кузнецова), который тоже очень чтил память царя-страстотерпца и его семьи, но при этом оставался ярым сторонником Московского Патриархата.

В-пятых, у отца Николая все-таки был довольно сложный характер, из-за которого он много с кем поссорился. Как мы уже видели, в Иерусалиме у него возникли серьезные разногласия с игуменией Марией (Робинсон) и иеромонахом Лазарем (Муром). И это повторялось до конца жизни. Отец Николай отказался покинуть дом в Гефсимании, несмотря на просьбу главы Русской Миссии, а через некоторое время и в Лондоне он вступил в конфликт с приходским советом, который просил его покинуть комнату в доме причта в 1942 году. Он отказался это сделать и фактически прожил там до 1945 года, еще два года после того, как оставил юрисдикцию РПЦЗ [126]Мабин Н. Архимандрит Николай Гиббс: из Русской Православной Церкви в изгнании в Московский Патриархат. … Continue reading.

Наконец, можно отметить, что особая любовь отца Николая к святым царственным страстотерпцам вообще никак не фигурирует ни в одном из его 40 писем от 1936 года. Некоторые из этих писем насчитывают несколько тысяч слов, в них очень подробно описана его жизнь в Иерусалиме и, в частности, пребывание в Гефсимании, где покоятся святые новомученицы великая княгиня Елизавета и инокиня Варвара. При этом нет описания склепа, в котором находятся останки, нет вообще никаких упоминаний о каком-либо особом почитании со стороны отца Николая этих святых. Впрочем, возможно, особая любовь отца Николая к царственным страстотерпцам распространялась исключительно на царя-мученика, его жену и детей.

Библиография

Неопубликованные источники

БЛД — Библиотека Ламбетского дворца, DOUGLAS 47; CFR OC 206/1

АРДМ — Архив Русской Духовной Миссии РПЦЗ в Иерусалиме

СНПА — Свято-Николаевский приходской архив, Оксфорд. Переписка архимандрита Николая (Гиббса) за 1936 год

Benagh, Christine. 2000. An Englishman in the Court of the Tsar. Chesterton, IN.: Ancient Faith Publishing. / Русский перевод: Бенаг К. Англичанин при Царском Дворе. М.: «Царское дело», 2006

Douglas, Canon J. A. 1936. “The Metropolitan Antony and Anglican Orders.” The Christian East, vol. XV1, issues 3&4, p. 90

Fennell, Dr Nicholas. 2019. “An Englishman in the Eastern Orthodox Melting Pot.” Academia.edu. https://nicholasfennell.academia.edu/research

Gribanovsky, Metropolitan Anastassy. 1981. “Life of the Holy New Martyr Grand Duchess Elizabeth.” Orthodox Life, Sept.-Oct.: 3-14. Life of the Holy New Martyr Grand Duchess Elizabeth (orthodoxinfo.com)

Kozlova, Maria. 2017. “Abbess Mary (Robinson) of the Gethsemane Convent.” Orthodox Christianity. 4 August. https://orthochristian.com/105569.html

Lombard, Jean. 2010. An Irish Woman in Czarist Russia. Dublin: Ashfield Press.

Mabin, Nicolas. 2020. “Archimandrite Nicholas Gibbes: From the Russian Orthodox Church in Exile to the Moscow Patriarchate.” ROCOR Studies. 26th March. https://www.rocorstudies.org/2020/03/26/archimandrite-nicholas-gibbes-from-the-russian-orthodox-church-in-exile-to-the-moscow-patriarchate https://bogoslov.ru/article/6026809

Mabin, Nicolas. 2019 “Russian Exiles and the Indian Orthodox Church (1931 -1939).” ROCOR Studies. February. https://www.rocorstudies.org/2019/03/09/russian-exiles-and-the-indian-orthodox-church-1931-1939/

Miller, Raphaël. 2017. “Chaplin in Singapore.” biblioasia, April-June: 2-9

Moustafine, Mara. 2010. “Russians from China: Migrations and Identity.” The International Journal of Diversity in Organizations, Communities, and Nations: Annual Review 9 (6) 173-186

Palamarenko, Evgenii V. 2020. “Pis’ma russkikh monakhin’ iz Ierusalimna v 1945–1967 godakh (Letters from Russian Nuns of Jerusalem 1945-1967).” Khristianstvo na blizhnem vostoke [Christianity in the Near East] (5): 4-186.5862-1601231151.pdf (oaji.net)

Phillips, Archpriest Andrew. 2002. “The Holy New Martyr Grand Duchess Elizabeth (+1918).” Orthodox England. December. http://orthodoxengland.org.uk/elizabet.htm

Pozdnyaev, Archpriest Dionysy. 2019. “The Russian Church Abroad in Hong Kong.” ROCOR Studies. 8 January. https://www.rocorstudies.org/2019/01/08/the-russian-church-abroad-in-hong-kong/

Savin, Alexei. 2011. “In Memory of Protopresbyter Rostislav Gan.” The Russian Orthodox Church Outside of Russia. July. http://www.synod.com/synod/engdocuments/enart_protrostislavganmemory.html

Seide, Gernot. 1983. “History of the Russian Orthodox Church Outside Russia from Its Beginning to the Present” [Geshichte der Russischen Orthodoxen Kirche im Ausland von der Grundung bis in die Gegenwart].” ROCOR Studies. http://www.rocorstudies.org/2012/02/15/gernot-seide-history-of-the-russian-orthodox-church-outside-russia-from-its-beginning-to-the-present-1983/

«The Bethany Community of the Resurrection of the Lord». Russian Ecclesiastical Mission in Jerusalem. https://www.jerusalem-mission.org/bethany

Welch, Frances. 2002; repr. 2003. The Romanovs & Mr Gibbes. London: Short Books

Анисимов Нестор, архиеп. Святая Земля (Сирия и Палестина). Харбин, 1936

Государственный архив Великобритании, Кью, Суррей, Англия. Министерство торговли, департамент коммерческой статистики.

«ИГУМЕНИЯ МАРИЯ (Робинсон), 1896-1969». «Русская Гефисмания». http://russgefsimania.com/mobile/pages/text/gefsimania/ig_mr_article.html

Костић, Д. “Руско благо у Саборној цркви у Нишу” Новости дана. http://www.novostidana.rs/rusko-blago-u-sabornoj-crkvi-u-nisu/

Стегний П. В. 2017. Скитоначальник: жизнь и судьба игумена Серафима (Кузнецова). М.: «Индрик»

Фомин C. Серафим (Кузнецов) http://www.hrono.ru/biograf/bio_s/serafim_kuznec.html

Благодарности

Я благодарен многим людям, которые любезно оказали мне помощь при написании этой статьи, особенно:

• протоиерею Стивену Платту, настоятелю Свято-Николаевского храма в Оксфорде;
• протоиерею Ярославу Худименко, священнику собора Рождества Пресвятой Богородицы, Лондон;
• диакону Андрею Псареву, преподавателю русской церковной истории и канонического права Свято-Троицкой семинарии, Джорданвилль, Нью-Йорк, США;
• Акен Сусуме, «Ниппон Юсен Кайша», Токио, Япония;
• Евгению Паламаренко;
• Кириллу Ваху;
• Петру Стегнию;
• Уолкеру Томпсону.

Библиографическая справка

Николас Мабин — иподиакон Кафедрального собора Русской Православной Церкви Заграницей в Лондоне. Получил степень бакалавра теологии в университете Кента, Кентербери, Великобритания, и диплом по православному богословию, присуждаемый Центром традиционалистских исследований в Этне, США. Научные интересы: история РПЦЗ 1920–1945 гг., а также история лондонского Кафедрального собора.

Перевод с английского: Ольга Емельянова