Письмо Епископу Нектарию Сетталийскому

Обратный перевод с английского

Его Преосвященству Нектарию, епископу Сиэттлскому

224 Divisadero Street

San Francisco, CA 94117

Глубокочтимый Владыко,

Хотелось бы поделиться здесь с Вами некоторыми наблюдениями, которые сделали Федот Семенович и Сильвестр Федорович, когда мы вместе возвращались  домой.

Когда мы проезжали на машине через мост Golden Gate по пути в Сосалито, у нас состоялся интересный разговор. Говоря о Вас и Владыке Антонии, Федот сказал: «Были бы в то время [при жизни патриарха Никона] такие люди, раскола бы не произошло».

Потом, размышляя о нежданной красоте богослужения, на котором мы присутствовали в субботу вечером, он сказал: «Да, мы тоже любим священнические службы, но у нас ныне нет священства. Они [никониане] замучили наших священников. Они их уничтожили».

И он привел несколько примеров проявления жестокости со стороны никониан. Похоже, Бог и наши староверы всё ещё помнят о гонениях во времена Никона и позже.

Много чего ещё было сказано, когда мы продолжили путь, но моя ослабевшая память не позволяет мне передать вам это дословно. Тем не менее, считаю своим долгом дать Вам понять об общем направлении разговора, особенно если иметь в виду, что он во многом совпадает с Вашей собственной «скромной надеждой». Но прежде позвольте объяснить Вам позицию староверов, на которой зиждился весь разговор.

Давным-давно поспорили Никон и Аввакум. Никон начал преследовать Аввакума. Аввакум умер. Никон тоже. А ссора продолжается. Кто виноват? Церковь Христова ослаблена расколом. Мы должны искать примирения. С чего же начать?

Никон выступил обидчиком. Итак, Никон обязан пасть ниц перед обиженным. Никон должен просить прощения перед лицом Бога и перед лицом Аввакума. Но Никона больше нет, нет и Аввакума. И обоюдное примирение – дело их потомства.

Староверы Вудберна говорят, что только они одни хранят доныне истинную веру, то есть веру Иоанна Крестителя, Владимира Великого, Александра Невского и Сергия Радонежского. Они считают, что их предки защищали веру от новаторов-еретиков патриарха Никона – и что многие из этих предков пострадали за эту истинную православную веру.

Более того, староверы полагают, что Русская Православная Церковь, признав новшества Никона, сошла со стези спасения и утратила благодать [апостольского преемства].

И ещё более того – даже принимая во внимание все эти препятствия – из разговора с моими попутчиками я вывожу, что Ваша «скромная надежда» ещё может сбыться.

Самые прозорливые из староверов оказываются между молотом и наковальней. Они понимают, что нуждаются в духовном окормлении, которое способны предоставить только священники, и в то же время всё ещё испытывают боль от   гонений, и это не позволяет им обратиться за этим окормлением к вам, потомкам тех, кто истязал их предков.

Красота и великолепие священнических служб, христианская любовь и смирение, с которыми Вы нас принимали, в большой мере облегчают путь староверов к единству. Но если бы еще и не было [чувства] обиды, насколько легче было бы нам сосредоточить внимание и усилия на деле единения. Похоже, единение возможно только после примирения.

«Итак, если ты приносишь дар свой к жертвеннику и там вспомянешь, что брат твой имеет нечто против тебя, оставь там дар свой пред жертвенником, и пойди прежде примирись с братом своим, и тогда уже приходи, чтобы принести дар свой”

Староверы полагают, что именно их обидели, а они невиновны. Если вы желаете с ними примириться, вы вправе дать этому делу ход. Вы можете помириться в любой момент. Дверь всегда открыта.

И помириться будет не сложно. Вот какой план действий предложили мои попутчики:

Проявить инициативу должен митрополит, так как он есть глава Церкви. Он вправе созвать совещание в вудбернской общине. Пусть он составит письмо, в котором скажет, что хочет примирения, и пошлет его одному из здешних пастырей. В назначенный день состоится совещание. Сойдутся все старейшины. На этом совещании митрополиту надлежит зачитать краткую историю гонений, признать, что они были огромной ошибкой и – будучи главой Русской Православной Церкви и потому наследником и представителем покойного патриарха Никона – пасть ниц перед старейшинами.

Что дальше? Если это произойдет в присутствии Святого Духа, настанет мир и любовь и прольются слезы радости. Затем последуют долгие обсуждения предстоящего воссоединения. В центре обсуждений будут новшества, введенные Никоном. Разумеется, Вы лучше знаете, как продемонстрировать, что Русская Православная Церковь не утратила благодати апостольского преемства, что и после Никона в Церкви не переводились праведники, и что единство веры не препятствует многообразию её внешних проявлений.

И было бы хорошо прославить память протопопа Аввакума.

Простите меня, Владыко, за то, что я Вам это написал. Я бы тоже хотел видеть конец раскола, и я ощущаю обязанность делиться с Вами своим пониманием вопроса  и мыслями староверов, сопровождавших меня на пути в Сан-Франциско. И также простите меня за прегрешения против русского языка.

Передайте, пожалуйста, мои братские приветствия владыке Антонию и отцу Иоанну.

И не забывайте Вашего покорного слугу во Христе

Иоанна Худанича