После продолжительной болезни на 86-м году жизни 4 сентября скончался архимандрит Флор (Ванько), старейший священнослужитель Русской Православной Церкви Заграницей, клирик Свято-Троицкого ставропигиального мужского монастыря в Джорданвилле (США).
Василий Ванько родился 9 декабря 1926 года в деревне Шеметковцы на Карпатах в Словакии. Подростком в качестве трудника был принят в монастырь преподобного Иова во Владимировой (Ладомировой) на Карпатах, основанный в 1923 году почаевским архимандритом, впоследствии Нью-Джерсийским (Джерсиситским) архиепископом Русской Православной Церкви Заграницей Виталием (Максименко). Перед началом Второй мировой войны в монастыре поселился и другой юноша Василий Шкурла, будущий Первоиерарх Русской Православной Церкви Заграницей Митрополит Лавр.
1 августа 1944 года ввиду приближения линии фронта большая часть братии переселилась в Братиславу, где в просторном здании, предоставленном русским эмигрантом, были устроены домовая церковь во имя преподобного Иова и кельи.
Архимандрит Серафим (Иванов) решил не брать юных трудников с собой, но братия не согласились с этим, и отец Виталий (Устинов, будущий Первоиерарх Русской Православной Церкви Заграницей) поехал за ними в Ладомирову. Так судьба обоих Василиев оказалась навсегда связанной с Братством преподобного Иова Почаевского.
На заседании духовного собора братства 15 октября 1944 года было решено облачить обоих Василиев в подрясники. В начале 1945 года они вместе с братией прибывают в Берлин, а в мае того же года в Женеву. В декабре 1946 года они приезжают в Джорданвилль вместе с основной частью выехавшего из Ладомировой братства. Прибывшие в этой группе отцы Киприан (Пыжов), Антоний (Ямщиков), Сергий (Ромберг) и, конечно же, будущие отцы Флор и Лавр стали столпами Свято-Троицкой обители в Джорданвилле.
28 марта 1947 года архиепископом Виталием (Максименко) оба Василия были пострижены в рясу с именами в честь святых мучеников Флора и Лавра. Лавр рассказывал, что на эти имена владыку Виталия навела память о двух монах-иподиаконах киевского митрополита Флавиана (Городецкого). На следующий день, в субботу Акафиста, поставлены во чтецов и иподиаконов. В память о постриге архимандрит Флор всю жизнь благоговейно сохранял свой “ладомировский” молитвослов со следующей надписью: “Благоговейному иподиакону Флору: да не отступит книга сия от уст твоих. Молись и обо мне. + Архиепископ Виталий. 17–30 марта 1947 г. Св.-Троицкий монастырь”.
На первой седмице Великого поста следующего, 1948 года оба инока были пострижены в малую схиму тем же архиепископом Виталием (Максименко). Их сопостриженником в мантию стал рясофорный монах Алипий (Гаманович), ныне архиепископ Чикагский и Детройтский Русской Православной Церкви Заграницей. 11 сентября 1950 года отец Флор был рукоположен во иеродиакона, а 28 июня 1954 года во иеромонаха. Обе хиротонии были совершены владыкой Виталием (Максименко).
Личность строгого к себе владыки Виталия, но в то же время заботливого отца для монахов навсегда наложила отпечаток на архимандрита Флора. Для братии архимандрит Флор стал назиданием. Он говорил, только когда это было необходимо, и никогда не разговаривал в алтаре. Бывало, что, работая с ним на кухне, кто-то из помощников включал вентилятор, и тогда архимандрит Флор с хитрецой спрашивал: “А у преподобного Антония Великого какой был вентилятор?” Его бережливость была “притчей во языцех”. Архимандрит Флор освоил множество ремесел, в том числе профессию электрика, помогая отцу Серафиму (Свежевскому), будущему архиепископу Каракасскому и Венесуэльскому Русской Православной Церкви Заграницей. Когда его спрашивали: “Отец Флор, кто вас этому научил?” он отвечал: “Нужда и горе”. Он был представителем старой “беженской” эмиграции, привыкшей к аскетической жизни среди экономии и самоограничения. Многим его образ запомнился по ассоциациям с тяжелым сельскохозяйственным трудом – с бульдозерами и экскаваторами.
В 1967 году иеромонах Флор был возведен в сан игумена, в 1996 году в архимандрита. В 2007 году получил право ношения двух наперсных крестов, которые очень редко надевал (“за послушание”).
Последние годы архимандрит Флор не мог больше работать на хозяйственных послушаниях: силы постепенно его оставляли, он стал часто болеть и всё чаще попадать в больницу. Братия была рада, когда он возвращался после очередной отсутствия. Но и медицинский персонал в больницах был рад воочию видеть христианского подвижника. При всей своей суровости архимандрит Флор был продолжателем лучшей русской монашеской традиции служения ближним.
На протяжении многих лет его посылали в Лондон совершать богослужения Страстной и Светлой седмицы в Благовещенском монастыре. На пятой седмице Великого поста архимандрит Флор неизменно был занят печением куличей как для братского стола, так и для православных жителей округи. Старался незаметно оставить кулич у двери и исчезнуть.
Ему было трудно принять воссоединение Русской Зарубежной Церкви с Московским Патриархатом: “по-хозяйски” болея за свою Церковь, он опасался каких-нибудь “подводных камней”. Но время показало, что опасения безосновательны, и его отношение смягчилось.
При всей своей внешней простоте архимандрит Флор имел внутреннюю широту мировоззрения. До самого последнего времени он был озабочен тем, что наш монастырь недостаточно делает для местного американского окружения. Одной из его мыслей было “вернуть Христа в Christmas”, поместить объявление в районной газете, рассказывающее людям о том, какое событие празднуется 25 декабря, день, ставший для многих неверующих просто “праздником”.
Архимандрит Флор встретил день своего небесного покровителя 31 августа 2012 года в полном сознании. А утром в пять часов 4 сентября ушел “в путь всея земли”. Его отпевание 5 сентября возглавил Митрополит Восточно-Американский и Нью-Йоркский Иларион, Первоиерарх Русской Православной Церкви Заграницей. Владыке сослужили епископ Петр, управляющий Чикагской и Детройтской епархией Русской Православной Церкви Заграницей, епископ Георгий Мейфилдский, викарий Восточно-Американской епархии Русской Православной Церкви Заграницей, духовенство монастыря, сонм священнослужителей.
Архимандрита Флора вспоминают целые поколения юношей, проводивших летние каникулы в монастыре, семинаристов, работавших с ним на послушаниях, священнослужителей. Его помнят и уважают наши соседи – пожилые фермеры американцы. С ним заканчивается живая ладомировская традиция. Верим и надеемся, что он достиг небесных селений и присоединился к своему сопостриженнику и нашему отцу Лавру, к другим братиям обители преподобного Иова и молится за нас в “невечернем дни” Царствия Христова.
После продолжительной болезни на 86-м году жизни 4 сентября скончался архимандрит Флор (Ванько), старейший священнослужитель Русской Православной Церкви Заграницей, клирик Свято-Троицкого ставропигиального мужского монастыря в Джорданвилле (США).
Василий Ванько родился 9 декабря 1926 года в деревне Шеметковцы на Карпатах в Словакии. Подростком в качестве трудника был принят в монастырь преподобного Иова во Владимировой (Ладомировой) на Карпатах, основанный в 1923 году почаевским архимандритом, впоследствии Нью-Джерсийским (Джерсиситским) архиепископом Русской Православной Церкви Заграницей Виталием (Максименко). Перед началом Второй мировой войны в монастыре поселился и другой юноша Василий Шкурла, будущий Первоиерарх Русской Православной Церкви Заграницей Митрополит Лавр.
1 августа 1944 года ввиду приближения линии фронта большая часть братии переселилась в Братиславу, где в просторном здании, предоставленном русским эмигрантом, были устроены домовая церковь во имя преподобного Иова и кельи.
Архимандрит Серафим (Иванов) решил не брать юных трудников с собой, но братия не согласились с этим, и отец Виталий (Устинов, будущий Первоиерарх Русской Православной Церкви Заграницей) поехал за ними в Ладомирову. Так судьба обоих Василиев оказалась навсегда связанной с Братством преподобного Иова Почаевского.
На заседании духовного собора братства 15 октября 1944 года было решено облачить обоих Василиев в подрясники. В начале 1945 года они вместе с братией прибывают в Берлин, а в мае того же года в Женеву. В декабре 1946 года они приезжают в Джорданвилль вместе с основной частью выехавшего из Ладомировой братства. Прибывшие в этой группе отцы Киприан (Пыжов), Антоний (Ямщиков), Сергий (Ромберг) и, конечно же, будущие отцы Флор и Лавр стали столпами Свято-Троицкой обители в Джорданвилле.
28 марта 1947 года архиепископом Виталием (Максименко) оба Василия были пострижены в рясу с именами в честь святых мучеников Флора и Лавра. Лавр рассказывал, что на эти имена владыку Виталия навела память о двух монах-иподиаконах киевского митрополита Флавиана (Городецкого). На следующий день, в субботу Акафиста, поставлены во чтецов и иподиаконов. В память о постриге архимандрит Флор всю жизнь благоговейно сохранял свой “ладомировский” молитвослов со следующей надписью: “Благоговейному иподиакону Флору: да не отступит книга сия от уст твоих. Молись и обо мне. + Архиепископ Виталий. 17–30 марта 1947 г. Св.-Троицкий монастырь”.
На первой седмице Великого поста следующего, 1948 года оба инока были пострижены в малую схиму тем же архиепископом Виталием (Максименко). Их сопостриженником в мантию стал рясофорный монах Алипий (Гаманович), ныне архиепископ Чикагский и Детройтский Русской Православной Церкви Заграницей. 11 сентября 1950 года отец Флор был рукоположен во иеродиакона, а 28 июня 1954 года во иеромонаха. Обе хиротонии были совершены владыкой Виталием (Максименко).
Личность строгого к себе владыки Виталия, но в то же время заботливого отца для монахов навсегда наложила отпечаток на архимандрита Флора. Для братии архимандрит Флор стал назиданием. Он говорил, только когда это было необходимо, и никогда не разговаривал в алтаре. Бывало, что, работая с ним на кухне, кто-то из помощников включал вентилятор, и тогда архимандрит Флор с хитрецой спрашивал: “А у преподобного Антония Великого какой был вентилятор?” Его бережливость была “притчей во языцех”. Архимандрит Флор освоил множество ремесел, в том числе профессию электрика, помогая отцу Серафиму (Свежевскому), будущему архиепископу Каракасскому и Венесуэльскому Русской Православной Церкви Заграницей. Когда его спрашивали: “Отец Флор, кто вас этому научил?” он отвечал: “Нужда и горе”. Он был представителем старой “беженской” эмиграции, привыкшей к аскетической жизни среди экономии и самоограничения. Многим его образ запомнился по ассоциациям с тяжелым сельскохозяйственным трудом – с бульдозерами и экскаваторами.
В 1967 году иеромонах Флор был возведен в сан игумена, в 1996 году в архимандрита. В 2007 году получил право ношения двух наперсных крестов, которые очень редко надевал (“за послушание”).
Свято-Троицкий монастырь был создан по принципу монастыря преподобного Иова в Ладомировой на Карпатах, как монастырь рабочий: братия привыкла проводить дневное время в трудах. Помимо общеобязательных для всех повечерия, полунощницы и Литургии архимандрит Флор посещал все воскресные и праздничные службы и многие будничные вечерни и утрени. Когда он уже не мог ходить, то выслушивал богослужение у себя в келье по специально проведенной громкой связи.
Последние годы архимандрит Флор не мог больше работать на хозяйственных послушаниях: силы постепенно его оставляли, он стал часто болеть и всё чаще попадать в больницу. Братия была рада, когда он возвращался после очередной отсутствия. Но и медицинский персонал в больницах был рад воочию видеть христианского подвижника. При всей своей суровости архимандрит Флор был продолжателем лучшей русской монашеской традиции служения ближним.
На протяжении многих лет его посылали в Лондон совершать богослужения Страстной и Светлой седмицы в Благовещенском монастыре. На пятой седмице Великого поста архимандрит Флор неизменно был занят печением куличей как для братского стола, так и для православных жителей округи. Старался незаметно оставить кулич у двери и исчезнуть.
Ему было трудно принять воссоединение Русской Зарубежной Церкви с Московским Патриархатом: “по-хозяйски” болея за свою Церковь, он опасался каких-нибудь “подводных камней”. Но время показало, что опасения безосновательны, и его отношение смягчилось.
При всей своей внешней простоте архимандрит Флор имел внутреннюю широту мировоззрения. До самого последнего времени он был озабочен тем, что наш монастырь недостаточно делает для местного американского окружения. Одной из его мыслей было “вернуть Христа в Christmas”, поместить объявление в районной газете, рассказывающее людям о том, какое событие празднуется 25 декабря, день, ставший для многих неверующих просто “праздником”.
Архимандрит Флор встретил день своего небесного покровителя 31 августа 2012 года в полном сознании. А утром в пять часов 4 сентября ушел “в путь всея земли”. Его отпевание 5 сентября возглавил Митрополит Восточно-Американский и Нью-Йоркский Иларион, Первоиерарх Русской Православной Церкви Заграницей. Владыке сослужили епископ Петр, управляющий Чикагской и Детройтской епархией Русской Православной Церкви Заграницей, епископ Георгий Мейфилдский, викарий Восточно-Американской епархии Русской Православной Церкви Заграницей, духовенство монастыря, сонм священнослужителей.
Архимандрита Флора вспоминают целые поколения юношей, проводивших летние каникулы в монастыре, семинаристов, работавших с ним на послушаниях, священнослужителей. Его помнят и уважают наши соседи – пожилые фермеры американцы. С ним заканчивается живая ладомировская традиция. Верим и надеемся, что он достиг небесных селений и присоединился к своему сопостриженнику и нашему отцу Лавру, к другим братиям обители преподобного Иова и молится за нас в “невечернем дни” Царствия Христова.
