Из Джорданвилла в Сибирь

Выпускники Свято-Троицкой семинарии несут свое служение в разных условиях и качествах. Мы главным образом знаем о тех, кто служит в епископском и пресвитерском сане. Меньше о диаконах и совсем ничего знаем о тех кто не принял священный сан. К этой категории относятся те, кто трудится на приходах, в тюрьмах и просто на светских работах. Записанная по Скайпу беседа с Константином Сегргеевичем Ноговицыным (выпускником 2007 г.) должна послужить началу восполнения этого пробела.  (Дипломная работа К.С. Ноговицына, Сопоставление канонических правил о церковном суде с судебными законами Всероссийского Поместного Собора (1917-1918 гг.) и Положением о церковном суде Русской Православной Церкви Заграницей)

Константин Сергеевич приветствую, рад, что наконец наша беседа состоялась. Могли бы вы рассказать, как вы приехали в джорданвилльскую семинарию, и несколько слов о себе?

Здравствуйте, о. Андрей. Я попал в джорданвилльскую семинарию неспроста, потому что так получилось, что мои родители стали верующими и попали тогда как раз – мама в первую очередь попала – в Зарубежную Церковь. Она тогда открылась у нас в России, только-только приходы начали открываться, и все мы стали ходить в Зарубежную церковь. Это было на Севере, в Ханты-Манскийском автономном округе. А потом, по выходе на пенсию, мои родители переехали в город Ишим, который тогда являлся епархиальным центром нашей Ишимской Сибирской епархии, которой владыка Евтихий управлял. Соответственно, по окончании школы я изъявил желание поступать в семинарию, как-то так все складывалось к этому. Я хотел поступить в Тобольск. Но, Владыка сказал, что раз Зарубежная Церковь, то надо тогда все-таки пробовать в Джорданвилль. И мне помогла игуменья Александра (Чернявская) в этом вопросе, то есть тоже написала рекомендацию. Владыка Евтихий дал рекомендацию, и вот все так сложилось чудесным образом. Надо сказать – чудесным, потому что тогда как раз ужесточение уже некоторое было, с получением виз в Америку… И все – так получилось, что я попал в Джорданвилль. Таким образом – то есть по направлению Владыки Евтихия.

Понятно, понятно. Вот что Джорданвилль вам дал? И расскажите, что случилось после Джорданвилля – вот этап: вы вернулись на родину, и что тогда дальше было?

Да, для начала я хотел остаться в Америке, в Соединенных Штатах, работал в типографии Иова Почаевского на послушании, и уже документы у меня готовы были. Но так сложилась обстановка и ситуация, что мне необходимо было вернуться в Россию. По возвращении в Россию я стал ходить в Никольский собор Московского патриархата. К тому времени у нас уже произошло воссоединение церквей – это был 2008-ой год, – и я начал работать в благочинии, секретарем благочинного. И потом я все-таки решил продолжить обучение духовное и попросил владыку Илариона, первоиерарха нашего, дать мне рекомендацию в Санкт-Петербургскую духовную академию, которую он мне дал. И я тоже закончил курс магистратуры в Питерской духовной академии. Потом я отслужил в [российской] армии положенный [срок], и потом после армии я вернулся в родной город – в Ишим. Некоторое время работал на мирской работе и по приглашению нового нашего епархиального правящего архиерея, управляющего новосозданной епархией Ишимской и Аромашевской, я работаю в Никольском кафедральном соборе в качестве псаломщика, в качестве сотрудника информационного отдела, а также работаю преподавателем в Ишимской православной гимназии – ну и сторожем тоже там же! Для вящей значимости (смеется).

Понятно…

А преподаю я  основы православной культуры – это новый курс, который недавно был введен, обязательный, и Закон Божий также, т.е. как факультатив.

То есть раз гимназия православная, то курс, конечно, обязательный? Так получается?

Да. Закон Божий, основы православной веры – он обязателен для гимназий, православных гимназий. Это требование Синода.

Да, понятно.

«Основы православной культуры» является модулем, одним из модулей так называемого предмета «основы религиозных культур и светской этики». Они предлагают на выбор основы различных религий и основы светской этики. Естественно, что раз православная гимназия, то там уже этот компонент будет основан на православной культуре.

Понял. То есть получилось, что Джорданвилльское образование – оно лежит в основе всей вашей профессиональной деятельности?

Да. Да-да-да.

И как вы его оцениваете? Вот это – что вы получили джорданвилльское образовани в вашей профессиональной жизни?

Во-первых, это, конечно, очень большой опыт духовной жизни. Потому что пример владыки Лавра, которого я застал в качестве игумена монастыря и ректора семинарии, не мог не вдохновить всех нас и я думаю этот пример вдохновлял и продолжает вдохновлять. Во-вторых, конечно же, у меня была возможность познакомиться с историей другой части Русской Православной Церкви, — в полной мере познакомиться с людьми из эмиграции и  так далее – что тоже не могло не оказать на меня положительного влияния. В общем-то, я так считаю, потому что опыт церковной жизни в России несколько другой, нежели в Русской Зарубежной Церкви. Ну вот какую-то часть этого опыта я будучи семинаристом для себя тоже перенял, жизни зарубежной церкви, зарубежных приходов.

Большинство академических знаний Джорданвилль дает, конечно же, на уровне. Часть истории мне нравилась, как у нас Византологию преподавал Дмитрий Павлович Анашкин. У вас, кстати, очень интересный курс был – канонического права.

Спасибо.

То есть что-то, какие-то академические знания – они бесспорны. Я не хочу сказать, что они хуже, чем в России. Литургика о. Романом, например, хорошо преподавалась. То есть сейчас помогают при служении псаломщика какие-то знания, полученные там. Но академические знания, они, в общем-то, не главное. Джорданвилль славится именно своей домашностью, семейностью – славился, по крайней мере, в мое время. Хотя не стоит исключать академического образования, которое я тоже считаю на высоте.

Спасибо.

Даже если сравнить семинарские знания – я учился в Питерской академии – сравнивая наш уровень образования я бы не сказал, что там что-то другое и что я чувствовал себя какой-то необразованной белой вороной.

То есть вы спокойно туда вошли, и все учебные задачи, которые перед вами ставили, вы могли адекватно решать?

Да. Даже в одно время в Питере у меня был хороший балл за успеваемость. Да, помогало мне это образование, я не чувствовал никаких пробелов в образовании.

А вы не можете сказать  – чего бы не хватало? То есть вы думаете  «эх, вот жалко, не обратили внимания на тот или другой предмет, или каких-то не дали знаний»?

Ну, может быть, даже не столько знаний, сколько, я думаю, инспекция не очень хорошо работала, именно в плане досуга и занятости студентов. Всегда были послушания и все, но тем не менее, очень много было времени, которое не использовалось и которое могло бы быть… Та же администрация могла бы организовывать какие-то встречи… Хотя в мое время уже начали такие конференции и семинары проводиться – то есть приглашали различных научных людей по отдельным темам. Но это было еще недостаточно.

То есть больше чтобы было встреч со специалистами и интересными и полезными людьми?

Да. Именно чтобы занять полностью студента – вот духовная школа. Может быть, какие-нибудь выезды, какие-то экскурсии, что-то такое… Потому что для меня не хватало именно дисциплинарной жесткости – слишком, может быть, все семейно, но мне кажется, несколько не хватало жесткости в отношении организации времени.

Я понял. А как сопоставим с Джорданвиллем ваш армейский опыт?

Вообще это не только с Джорданвиллем связано, потому что любая так называемая система – это все равно будет некое подобие армии. Соответственно, мне было – и ребята, которые со мной служили, семинаристы – все говорили, что это та же самая система, т.е. тот же самый отбой-подъем, по расписанию обед и т.д. А тем более я уже был не 18-ти летний юноша, мне уже было далеко за 20 лет. В 25 я стал солдатом. И мне… ну да, семинария – она дисциплинирует, в какой-то мере. Понятно, что не то чтобы я попал в какой-то другой мир – для меня это уже было знакомо: мир дисциплины, обязательный распорядок дня. Это помогло тоже и в армии.

И иерархическая система?

Да, и иерархическая система, и вся эта дедовщина тоже – несколько… Ну как дедовщина? – шефство старшего над младшим. что я в православной части служил, у отца Варнавы, так что там это не так было страшно. Но да, наша семинария помогла даже и в армии.

Это здорово слышать. У нас сейчас многое меняется, потому что надеемся в следующем году запустить магистерскую программу в Джорданвилле, и тоже сейчас требования к абитуриентам, чтобы они сдали TOEFL – экзамен английского языка, ко всем, кто поступает, если это не их родной язык или они не учились на нем. И получается что сейчас происходит отсев, т.е. именно из России уже гораздо меньше студентов смогут приехать, или им нужно приложить  тогда усилие, чтобы изучить язык, потому что это усилие в общем-то выполнимое. Не могли бы вы это прокомментировать?

Сам по себе такой экзамен, я считаю, очень нужная вещь. И нововведение считаю достаточно свежей идеей, которая поможет не только в обучении в семинарии, но и в дальнейшем устройстве, даже за границей. Без этого обязательного ты же никуда не сможешь устроиться заграницей без английского языка.  Да, этого тоже не хватало. Между прочим, хорошо, что вы напомнили – именно обязательность английского языка тоже, может быть, была бы нелишней. И да, если какие-нибудь усилия будут прилагаться – наверняка и деньги какие-то для  приезжающих из России студентов дают – а если дают деньги, то ты тоже будешь к своей учебе относиться соответственно, задумываясь, зачем ты приехал в Джорданвилль, что ты хочешь для себя? Я считаю, это положительно. Раз уже семинария находится за границей, выдает американский диплом, то это хорошо.

И соответственно, получается тоже, что преподавание в основном выходит на английский как общий язык. Потому что осталась вот одна группа студентов, которая до этого требования, и из десяти часов, что я преподаю в течение недели, девять получаются по-английски. Так что это тоже меняет, конечно, состав. Получается лицо семинарии несколько другое, чем в наше время было, – такие вот изменения жизнь вносит.

Все равно, это, мне кажется, вполне естественный процесс – когда уходят старые кадры, все меняется же, и наши отцы-основатели преставились… Должно что-то как-то изменяться и двигаться вперед и как-то должно подстраиваться под требования окружающего мира, да? То есть если семинария уже позиционируется не только для России, в частности, а в принципе для зарубежья, то естественно, что в ней и преподавание будет на английском языке. Сейчас у нас в России достаточно много семинарий, и особой нужды в Джорданвилльской, помощи какой-то от Джорданвилла ожидать не приходится, я думаю, вполне могут российские семинарии сами ковать кадры. Джорданилльская семинария, может быть, нужна больше для зарубежья, и соответственно, там и язык нужен. Ну конечно, нужны люди русскоговорящие в диаспоре. По-русски проводить богослужебное окормление и и пастырское, ну а образование уже по-английски. Стандарты какие-то нужны.

Ну да, потому что не все могут тоже и освоить русский язык – подумать и о падежах, и обо всем… Скажем, освоить его так, чтобы слушать Дмитрия Павловича лекции, – для этого нужна большая подготовка до семинарии.

Бесспорно. В качестве образования для англоговорящих студентов. Я помню, что Филипп [семинарист из Бразилии] очень сильно страдал. Ему тоже было тяжело понять, что  хотя он в Америке, – а в Джорданвилле образование на русском – тоже как-то нелепость.

Но вот сейчас эта проблема снята, т.к. общий язык получается английский. Потому что есть люди и испаноговорящие, и к ним такое же требование. Т.е. мы не можем обеспечить их преподаванием по-испански, португальски, но общий язык преподавания получается английский. А какие сейчас задачи, вы видите в Ишиме, в вашем городе,– церковные задачи? Конечно, помимо того, что в Евангелии сказано… Лучше сказать так: какие задачи церковной миссии – дела спасения  – можно было бы описать? Что сейчас происходит вот в этом отношении?

Наш преосвященный, владыка Тихон, сразу же, как только стал нашим управляющим епархией, сразу же, как его назначили, обозначил несколько моментов. Первый – это, конечно же, молодежное просвещение, молодежное образование, миссия для молодежи. Во-вторых, это реконструкция и возвращение церковных – бывших когда-то церковными – зданий, которые были когда-то отобраны. Теперь идет процесс их возвращения и реконструкции. И естественно, расширение епархии, т.е. увеличение числа приходов и духовенства. Сейчас остро стоит эта проблема нехватки кадров. Епархия у нас маленькая – ну не очень большая, с областью – область эта аграрная сторона, никаких нефте-долларов у нас нет, у нас тут все просто, все по-домашнему тоже, сюда никто и не рвется. Поэтому и проблема кадров.

Название – Ишимская? Так и епархия называется?

Ишимская и Аромашевская. Еще есть такой районный центр – Аромашево. И Ишим – это тоже районный центр, тоже считается одним из узлов, узловая станция между Тюменью и Омском на Трансибе, самая крупная между ними. И поэтому задачей церкви как раз и  является – именно просвещение, просвещение людей наших, потому что очень большие запросы сейчас у людей. Люди идут в храм, они интересуются Во-первых, потому что существует потребность такая – заполнить духовный пробел в душе, когда все начали понимать, что не только в материальном благе состоит счастье человека, но что-то есть еще такое – то, что не дает покоя. Начинают тогда приходить люди к Богу, в церковь и искать поддержки у деховенство. Во-первых, это катехизация, миссия, ну и  работа с молодежью, конечно, тоже. У нас, между прочим, тоже развито в нашей епархии Общество трезвости, одно из крупнейших в уральском федеральном округе. Очень успешно тоже работы осуществлялись – проводились местные конкурсы трезвости в 2014 году. Там участвовали уже и сельские поселения – за право называться «трезвым селом» и получение, соответственно, субсидии государства. Власть принимает тоже активное участие в деле трезвости. Вот с 3-го июня у нас начитается по запросу районной администрации посещение пришкольных лагерей. То есть при средних школах организуются летние лагеря для досуга учащихся, и вот нас попросила администрация проводить беседы, несколько раз, в этих пришкольных лагерях. Так что мы поедем в июне – заниматься, опять-таки, с молодежью.

Это социальная работа. А есть какая-то возможность неимущим как-то помочь в их обстоятельствах, людям, которые концы с концами совсем не могут свести? Вот в этом отношении делается что-то церковью?

Есть у нас при соборе, и в приходах тоже стараются организовывать сестричества милосердия – посещают и старческие дома, и различные лечебные, больничные учреждения, и туберкулезный диспансер, и онкологическую, и психиатрическую больницу посещают. И, тоже по инициативе нашего сестричества – не только нашего, но и на других приходах, – организовывался сбор помощи беженцам из Украины. Сейчас тоже у нас молодежное движение – военно-патриотический клуб называется «Миротворец», тоже провел акцию «Дети Ишима – детям Донбасса», в рамках всероссийской акции «Дети России – детям Донбасса» – тоже собирали учебники, проводили благотворительный концерт. То есть работа движется, как-то ведется, именно в нашей епархии, слава Богу, это приоритет. Не какое-то личное обогащение священнослужителей определенных, но именно людей как-то тоже не забывают.

То есть человек может прийти в церковь и получить помощь в том, в чем у него проблема?

Да. Не материальную только. Но в соборе его накормят. Ну, я думаю, что и на любом приходе так же организовано если священник есть на месте. У нас есть о.Владимир, председатель нашего отдела социального служения. И он признает, что у нас работа не поставлена достаточно в епархии и наших приходах. Сейчас строится Дом милосердия у нас для не имеющих крова. Не знаю, получится или нет. Не хватает средств. Может быть, к Зарубежной Церкви можно обратиться – пожертвовать лепту свою?

Надо, надо… Да, хорошо, мы тогда поговорим еще тоже об этом.

Хорошо, если есть, или еще что-то. Я думаю, любая помощь – даже один доллар – все равно, для нас это тридцать рублей – будет кирпичик, будет за здравие того человека, кто пожертвовал. Вот адрес ПейПал по которому можно сделать пожертвование: nogovitsyn@list.ru

Конечно, конечно, вот обычно тоже в России бывает такое – ну, не обычно, но можно встретить такую картину, что коренное, местное население относится к церкви с такой неприязнью – вот, «попы». В Сергиевом Посаде даже, например, можно сказать… Вот есть такая проблема в Ишиме тоже – отчуждения людей от церкви, нежелания слушать проповедь?

Во-первых, никого силком мы в церковь не загоняем на нашу проповедь (смеется), поэтому у нас приходят только те, кто хочет, кому нужно это общение и какое-то просвещение, да? А со стороны местного населения – ну, когда я работал на мирской работе, конечно, всякие ходили слухи там и т.д. Ну, это, мне кажется, просто человеческая зависть зачастую…

То есть это не злобное, а просто пересуды какие-то, да, в общем?

Пересуды, да, но открытого такого…

Непрязни?

Противодействия церкви и да, неприязни, я не видел.

Когда вы водителем работали, да?

Да. И у нас ежегодно проходит через весь город крестный ход в День трезвости, вот  недавно был – 16 километров из Ишима шли в деревню Черемшанку и там люди обеты трезвости принимали, люди крестятся. Понимают. И на Пасху у нас был крестный ход через весь город. Все равно – люди либо никак, либо сочувствуют. То есть, естественно, какая-то есть неприязнь, но это уже личное.

Но нету атмосферы какой-то такой… Я понял. А вообще, взрослых все еще много крестится людей? Приходят взрослые креститься люди, которые в советское время?..

Достаточно часто.

Продолжается это?

Ну, не совсем, может быть. Сейчас же ужесточилось требование к крещаемым, то есть сейчас обязательно перед крещением проводится несколько бесед огласительных, т.е. именно катехизические беседы, для того, чтобы человеку разъяснить, в чем суть вообще вот этого его шага – крещения, зачем нужно это, что вступление в церковь это не талисман. Вот это как-то пытаются людям сказать, и кто принимает, тот крестится – того допускают, а кому это не надо – ну, естественно, зачем это надо ему – пошел своей дорогой дальше. То есть сейчас особо всех подряд не крестят. Вот что я хочу сказать.

Я понял.

А люди желающие безусловно есть. Младенцев крестят, стараются и с родителями работать, и со взрослыми тоже.

Спасибо. Хотелось бы, чтобы какая-то связь и у вас продолжалась бы и с семинарией нашей, и с русским зарубежьем: может быть, в каких-то съездах молодежи вам бы удалось участвовать, поделиться. Потому что мне кажется это очень интересным: что наш воспитанник – он именно на родине трудится. Поэтому дай Бог вам сил.

Спасибо.

И будем тогда оставаться на связи.