Позиция Юго-Восточного русского церковного собора 1919 г. в политическом противостоянии периода Гражданской войны

В статье рассмотрена позиция Ставропольского собора 1919 г. относительно Белого движения. Воспользоваться авторитетом Церкви желали разные общественно-политические силы, представленные на соборе, но он последовательно игнорировал эти попытки. Некоторые участники собора смотрели на Церковь прагматически, видели в ней союзницу в усилении Белого движения и восстановлении государственности. Однако собор стремился избежать использования его авторитета теми или иными общественно-политическими силами. Собор видел созидательную роль Церкви в религиозно-нравственной плоскости. Особая поддержка была выражена лишь лидеру Белого движения — А. И. Деникину, в лице которого собор поддержал высшую государственную власть — союзницу Церкви в борьбе с безбожием. Важно, что собор рассматривал себя продолжателем дела Всероссийского поместного собора 1917-18 гг.

19—24 мая 1919 г. в Ставрополе Кавказском прошел Юго-Восточный русский церковный собор (далее — ЮВРЦС). Главным поводом для его созыва была названа организация Временного высшего церковного управления (далее — ВВЦУ) на территории Юга России, занятой вооруженными силами армии А. И. Деникина, то есть территории, не имеющей связи с Патриархом Тихоном. В ходе заседаний рассматривались и назревшие вопросы церковной жизни: возрождение приходской жизни и духовных учебных заведений, церковная дисциплина. Решение некоторых вопросов связывалось с необходимостью рецепции в новых условиях определений Всероссийского собора 1917—1918 гг. В Ставропольском соборе приняли участие архиереи, духовенство и миряне епархий Юга России, члены Всероссийского собора, оказавшиеся на данной территории, представители военного духовенства, Добровольческой армии, войскового круга Всевеликого войска Донского и Донского атамана. В числе участников были многие известные церковные и общественные деятели. На соборе выступили представители политических сил — Союза русских национальных общин, Совета государственного объединения, донского и кубанского войск, а также генерал А. И. Деникин и другие.

В историографии уже была поставлена проблема участия Юго-Восточного русского церковного собора в политической жизни и его отношений с общественно-политическими организациями периода Гражданской войны. С одной стороны, идея созыва собора для учреждения органа высшего церковного управления на Юге России стала активно обсуждаться и реализовываться в практической плоскости в недрах политической партии — на заседании религиозно-просветительского отдела Совета государственного объединения России[1]См.: Крячко Н., прот. Архив Юго-Восточного русского церковного собора 1919 г. как источник по истории Русской … Continue reading. А это наводит на мысль, что политические и церковные интересы тесно переплетались. При этом исследователи отмечают, что собор не носил политического характера[2]См.: Цветков В. Ж. Церковь и власть в годы «Русской смуты» (отношение Святейшего Патриарха Тихона к … Continue reading. Такое, казалось бы, противоречие определяет необходимость более внимательного рассмотрения вопроса, какую же позицию занял ЮВРЦС в политическом противостоянии в период Гражданской войны.

Потребность в создании высшего церковного управления на Юге России, контролируемом Добровольческой армией, была не без помощи протопресвитера Георгия Шавельского осознана Главнокомандующим вооруженными силами А. И. Деникиным. Он, в свою очередь, попросил архиепископа Донского Митрофана (Симашкевича) созвать совещание для учреждения этого органа[3]См.: Шавельский Г., протопр. Воспоминания последнего протопресвитера Русской армии и флота: В 2 т. Нью-Йорк: … Continue reading. Из воспоминаний протопресвитера следует, что епископат настороженно отнесся к идее создания высшего органа церковного управления, главным образом в связи с опасениями канонического характера — будет ли такой орган легитимным с канонической точки зрения. В конце концов 27 апреля 1919 г. по проблеме учреждения высшей церковной власти состоялось организационное собрание, которое, по сути, представляло собой заседание религиозно-просветительского отдела Совета государственного объединения[4]Государственный архив Российской Федерации (ГА РФ). Ф. 3696. Оп. 2. Д. 4. Л. 17-25..

Совет государственного объединения (СГОР) являлся антибольшевистской организацией, которая провозглашала восстановление «Великой, Единой и Неделимой России». Вместе с тем организация стояла на «непредрешенческой» позиции, то есть предоставляла решение вопроса о форме правления в свободной от большевиков России Учредительному собранию. В целом такие взгляды соответствовали принципам Белого движения.

Члены СГОР, а также другой общественно-политической организации — Национального центра — составляли Особое совещание при Главнокомандующем Вооруженными силами Юга России (далее — ВСЮР)[5]См.: Бутаков Я. А. Особое совещание при Главнокомандующем вооруженными силами на Юге России (1918-1919 гг.) … Continue reading. Находясь в должности протопресвитера, отец Георгий Шавельский стал членом СГОР. Туда же входили бывшие депутаты Государственной думы, члены Временного правительства, представители высшего православного духовенства, крупные предприниматели, в частности член ЮВРЦС князь Е. Н. Трубецкой[6]См.: Молчанов Л. А. Мы не дали верующим всего того, что должны были дать (Временное высшее церковное управление … Continue reading.

Собрание состоялось в покоях преосвященного Иоанна, епископа Кубанского и Екатеринодарского, и объединило как духовенство, так и светских лиц. В собрании приняли участие митрополит Херсонский Платон (Рождественский), архиепископ Таврический Димитрий (Абашидзе), архиепископ Екатеринославский Агапит (Вишневский), епископ Кубанский Иоанн (Левицкий), князь Е. Н. Трубецкой, граф Мусин-Пушкин, член Союза русских национальных общин В. М. Скворцов, а также представители вооруженных сил — полковник А. В. Бориславский, поручик М. Ю. Родионов и др.[7]ГА РФ. Ф. 3696. Оп. 2. Д. 4. Л. 17.

На организационном собрании впервые прозвучала мысль о том, что для решения столь важного вопроса, как создание органа церковной власти, необходим собор. Протопресвитер Г. Шавельский писал: «Я кратко изложил историю попыток образовать Высшую церковную власть и необходимость такой власти, а митрополит Платон предложил созвать Собор для учреждения такой власти»[8]См.: Шавельский. Указ. соч. С. 331.. Однако протокол собрания зафиксировал, что о необходимости собора заявил не протопресвитер Г. Шавельский, а протоиерей А. Рождественский[9]ГА РФ. Ф. 3696. Оп. 2. Д. 4. Л. 18 об.. Но, так или иначе, если инициатива создания единого главного для Юга России органа церковной власти исходила от политических кругов и командования Добровольческой армии, то мысль о созыве собора — из недр самой Церкви.

Белое движение апеллировало к традиционным ценностям, и русскому православию отводилась ведущая роль. Но не только мотивы идеологического характера лежали в основе создания органа высшего церковного управления на Юге России. Лидеры Белого движения возлагали на него определенные надежды, лежащие в практической плоскости. Особое совещание при Главнокомандующем ставило перед собой задачу воссоздания России, в частности восстановления органов государственного управления, на территориях, контролируемых Добровольческой армией. С ростом этих территорий в 1919 г. рос и объем гражданских дел. 2 (15) февраля 1919 г. Деникиным было утверждено новое «Положение об Особом совещании», согласно которому в него вошло управление исповеданий[10]См.: Бутаков. Указ. соч.. Это означало, что церковное управление воспринималось гражданской властью так же, как и до революции, как часть государственного аппарата, а Церковь — как часть государственной системы.

Антибольшевистские силы в политическом отношении были довольно разнородными. Особую позицию занимало казачество. Казачьи государственные образования — правительства Дона, Кубани и Терека — хотя и были союзническими, но отношения их с Главнокомандующим, утверждавшим идею единоличной военной диктатуры, складывались достаточно сложно. Атаманы и войсковые правительства Дона, Кубани и Терека стремились не допустить распространения власти Особого совещания при главкоме ВСЮР на территории казачьих областей в делах гражданского управления, защищая свой «суверенитет»[11]См.: Бутаков. Указ. соч.. С переводом ставки Главнокомандующего в Таганрог и Ростов-на-Дону резко обострились его отношения с Кубанской радой[12]См.: Пученков А. С. Деникин и Кубань в 1919 году: два эпизода отношений // Русский сборник: исследования по … Continue reading. К осени 1919 г. этот конфликт нарастал. Таким образом, казаки составляли оппозицию Главнокомандующему, который иначе как «самостийниками» и «сепаратистами» их не называл[13]См.: Шавельский. Указ. соч. С. 356; Деникин А. И. Очерки русской смуты. Париж, 1921 (http://militera.lib.ru/memo/russian/denikin_ai2/index.html … Continue reading. Как же могла Добровольческая армия вести за собой и призывать к воссозданию единой России, если сами добровольческие силы не представляли единства? В этой ситуации Церковь должна была выступить примирительной и объединяющей силой. Поэтому объединение епархий под началом общего церковного управления было бы шагом к государственному единению территорий, занятых добровольческими силами.

Кроме того, протопресвитер Г. Шавельский не скрывал еще одной цели создания Временного высшего церковного управления, а именно укрепления власти Главнокомандующего ВСЮР. В своих воспоминаниях протопресвитер писал, что вопрос о местопребывании ВВЦУ, дискутировавшийся на Ставропольском соборе, не являлся столь малозначимым, как это могло показаться. Если ВВЦУ будет там, где и Главнокомандующий, это, по словам отца Георгия, будет служить укреплению престижа власти. «Самостийники понимали это, — пишет Шавельский, — и уже собирались перетянуть ВВЦУ во Всевеликое войско Донское»[14]Шавельский. Указ. соч. С. 351.. На соборе проявилось противостояние Главнокомандующего и войсковых правительств Дона, Кубани и Терека. Депутаты от Области Всевеликого войска Донского протестовали против предложения определить местопребыванием ВВЦУ там, «где будут находиться гражданские установления Добровольческой Армии» и грозились, что войсковой круг откажет в кредитах «на церковные нужды» при таком исходе[15]См.: Там же. С. 344.. По замечанию протопресвитера Г. Шавельского, собор решил, что донскими делегатами руководит «мелкое, провинциальное честолюбие», и постановил, что место работы ВВЦУ будет при ставке Главнокомандующего[16]Там же. С. 350..

Член Союза русских национальных общин В. М. Скворцов сформулировал на организационном собрании свое видение мотивов, которыми оправдывается необходимость учреждения высшего органа церковного управления: «Добрармия вследствие большевистского пленения и угнетения духовного вождя нашей Церкви Святейшего патриарха Тихона не имеет от него благословляющей ее крестные подвиги патриаршей грамоты, которая бы указала сбитому с толку темному народу молитвенноспоспешествующее отношение Церкви к Добрармии как собирательнице рассыпавшейся Русской земли и охранительнице святынь народной веры и Церкви, правопорядка и истинной свободы»[17]ГА РФ. Ф. 3696. Оп. 2. Д. 4. Л. 19 об.. Находясь в совершенно ином положении, чем на территории страны, захваченной большевиками, пользуясь свободой, церковное управление на Юге России могло действовать совсем другими средствами и методами, нежели центральная церковная власть. От Церкви ждали, что она, по словам Скворцова, «осветит духовным ореолом новосозданную русскую армию как Христолюбивое воинство», то есть официального благословения Белого движения, которое не было получено от Патриарха[18]Там же..

Протопресвитер Г. Шавельский сообщил членам собора желание светской власти задействовать объединяющую силу Церкви для решения государственной задачи — воссоздания единой и неделимой России[19]См.: Крячко. Указ. соч. С. 162.. На соборе протопресвитер продолжал эту линию поддержки Главнокомандующего. Не без участия протопресвитера последовательно отвергались все попытки общественнополитических организаций заручиться поддержкой и благословением Церкви. В обращении совета Союза русских национальных общин в предсоборную комиссию содержалась просьба благословить его устав и всю «культурнопросветительную, прогрессивно-национальную деятельность», а также включить в состав собора его представителей[20]ГА РФ. Ф. 3696. Оп. 1. Д. 1. Л. 10-10 об.. В резолюции, наложенной на это обращение протопресвитером Г. Шавельским, отвергалась всякая возможность положительного ответа и отмечалось, что на соборе должно быть «ограничено выступление всяких депутаций»[21]Там же. Л. 10.. Собор постановил просьбу Союза русских национальных общин передать в отдел о приходе, где она так и не была рассмотрена по недостатку времени[22]Там же. Л. 18, 73..

Воспользоваться авторитетом собора хотели разные общественнополитические силы, и, таким образом, собор и будущее ВВЦУ ориентировали на участие в решении политических проблем. Этого ждали от Церкви. Но как позиционировала себя она сама?

В предсоборной комиссии и на соборе протопресвитер Г. Шавельский склонялся рассматривать церковную деятельность как средство достижения одной цели — восстановления государства, одним из основных условий которого он считал возрождение церковно-приходской жизни[23]ГА РФ. Ф. 3696. Оп. 1. Д. 1. Л. 5 об.. На втором заседании собора он заметил, что «обстоятельство несравненно высшего, идейного порядка заставляло помышлять об учреждении на Юге России Высшего церковного управления: Россия раздроблена, расщеплена на части; необходимо гражданское и духовное объединение этих частей, и в этом отношении Высшее церковное управление может сослужить великую службу, объединяя раздробленные части России единою мыслию и властью»[24]Там же. Л. 20.. Протопресвитер не раз употреблял и лозунги Белого движения. Государственное он ставил на первое место, а церковное оказывалось вспомогательным, служебным. Однако, если отцу протопресвитеру была свойственна такая прагматическая риторика, собор в целом говорил на ином языке.

В ответном приветствии генералу А. И. Деникину на первом заседании собора архиепископ Донской и Новочеркасский Митрофан все же не смешивал благо государственное и церковное, он благодарил Деникина за то, что не менее судеб Родины ему близки и судьбы Церкви. Вместе с тем поддержка Деникина была очевидной. Главнокомандующий был назван орудием Промысла Божьего, в то время как выступившие на том же заседании представители донского и кубанского войск — представителями православного населения. Содержание их выступлений даже не было запротоколировано. А между тем они говорили об альтернативном для Белого движения пути. Так, выступивший от Донского круга П. С. Якушев сказал: «Необходимо тесное единение соседей. Идея ЮгоВосточного союза уже осуществляется в церковном мире»[25]ГА РФ. Ф. 3696. Оп. 2. Д. 4. Л. 4; Жизнь. 1919. № 34. 4 (17) июня..

Идея главенства Главнокомандующего была отражена в Обращении собора к Деникину. Здесь отмечалась ведущая и объединяющая роль Деникина, вокруг которого объединились и казачьи войска.

Собор приветствовали атаман Войска Донского В. Д. Богаевский, Всероссийский национальный центр, Совет государственного объединения, центральный комитет партии народной свободы[26]Там же. Оп. 1. Д. 1. Л. 18.. Они получили в ответ краткие благодарственные приветствия собора, в которых подчеркивалась необходимость возвращения к вере и Церкви[27]Там же. Оп. 2. Д. 4. Л. 26—26 об..

Несмотря на то что в соборе участвовали представители политических организаций, которые постоянно склонялись к политической риторике, собор в целом стремился избегать политических высказываний. Политизированными были сочтены, например, выступления священника В. Востокова, и он был лишен слова. Его политические заявления осуждались и в печати[28]См.: Жизнь. 1919. № 34. 4 (17) июня..

Член союза Русских национальных общин В. М. Скворцов в своем заявлении собору обратился к обсуждавшейся в церковном обществе проблеме, по его выражению, «о политике на церковной кафедре». Он предложил различать политические вопросы, недостойные церковной кафедры, и вопросы «общественной — народной и государственной — жизни переживаемого момента [которые] повелительно требуют освещения живым словом евангельской правды»[29]ГА РФ. Ф. 3696. Оп. 2. Д. 4. Л. 44 об.. По его мнению, приходская деятельность должна способствовать объединению идейно расколовшихся прихожан и идейному строительству «новой жизни Родины»[30]Там же. Л. 45.. Однако поднятая В. М. Скворцовым тема не получила на соборе дальнейшего развития.

Поэтому следует согласиться с мнением А. А. Кострюкова о том, что собор занял сдержанную политическую позицию, не желая «нарушить хрупкого мира между представителями разных партий, представленных в белых войсках»[31]Кострюков. Указ. соч. С. 73..

Собор рассматривал происходящие в России события с нравственнодуховной точки зрения. По его мнению, нравственное падение — вот причина всех народных бедствий: «Озверел народ великий, Великая Русь стала у края гибели», — говорилось в обращении к Деникину[32]ГА РФ. Ф. Р-5827. Оп. 1. Д. 116. Л. 2-3.. В обращении к кубанскому казачеству сказано: «Памятуя, прежде всего, о славе Божией, пребудьте до конца верными сынами Церкви Божией… Только христолюбивое воинство может быть победоносным»[33]Там же. Ф. Р-440. Оп. 1. Д. 100. Л. 87..

Суть и величайшее зло революции виделись собору в нравственном разложении общества. Цель революции — не в борьбе со «старым режимом», а в борьбе со старой верой. «Революция — это кровавый поход против Христа», — отмечает послание собора красноармейцам[34]Там же. Д. 55. Л. 61..

Но, обличая антихристианский и античеловеческий характер идеологии большевизма, вместе с тем собор обратился к Главнокомандующему вооруженными силами Юга России, а также к атаманам Донского, Кубанского и Терского казачьих войск с ходатайством о помиловании красноармейцев[35]Там же. Ф. 3696. Оп. 2. Д. 4. Л. 98-99; Оп. 2. Д. 4. Л. 51-52.. В ответ Деникин объявил об амнистии военнопленных[36]Там же. Ф. Р-440. Оп. 1. Д. 58. Л. 38-39.

Несмотря на то что уже существовало управление исповеданий в ряду других учреждений Особого совещания при Главнокомандующем, проблема определения правового статуса Церкви интересовала часть членов собора, очевидно считавших этот вопрос не закрытым. В Соборный совет поступило заявление членов собора, считающих необходимым образовать особый отдел о правовом положении Церкви в России. Инициатива, очевидно, исходила от П. В. Верховского — автора проекта определения Всероссийского Поместного собора о правовом статусе Церкви, им же написан текст заявления[37]Там же. Оп. 2. Д. 4. Л. 40-40 об.. Позже созданное на соборе ВВЦУ будет критиковать деятельность деникинского управления исповеданий[38]Молчанов Л. А. Мы не дали верующим всего того что должны были дать (Временное высшее церковное управление на … Continue reading.

Таким образом, можно заметить, что позиция собора — это независимая позиция, позиция не политическая, а религиозно-нравственная. Осуждение большевизма для него было не элементом политической борьбы, а частью миссионерской деятельности. Собор поддержал Добровольческую армию лишь постольку, поскольку она являлась христолюбивым воинством, и лишь до тех пор, пока она является таковым. Об опасности потерять дух христолюбивого воинства говорил и Патриарх Тихон в послании от 25 сентября (8 октября) 1919 г. Это, по словам святителя, могло произойти в том случае, если войско увлечется мщением и братоубийственной междоусобицей, а воины перестанут быть верными чадами Церкви Божией. Собор оказался созвучным призыву Патриарха стоять выше политических интересов и быть вне их. Собор поддержал традиционную связь с государственной властью в лице А. И. Деникина, которая выступила союзницей Церкви в борьбе с безбожием и гонением на веру. Оставаться вне политической борьбы собору помогала и «непредрешенческая» позиция Белого движения. Роль веры и Церкви в благополучии России виделась собору определяющей, но в ином смысле, нежели использование ее авторитета теми или иными общественно-политическими силами или даже официальной властью. Эта роль виделась исключительно духовной: если все силы общества вернутся к вере и Церкви, то и Россия будет спасена.

Ключевые слова: Русская Православная Церковь, Юго-Восточный русский церковный собор, Временное высшее церковное управление, Гражданская война, Белое движение, Главнокомандующий вооруженными силами Юга России А. И. Деникин.