Памяти Духовного Сына Владыки Леонтия

Михаил Федорович Гиря был одним из ближайших к Владыке Леонтию духовных чад. Во время жительства в подполье, в предвоенные годы М.Ф. знал о местонахождении о. Леонтия. После ареста М.Ф. в Киеве, в 1941 г. перед самым приходом немцев, связь между двуховным отцом и сыном была потеряна. Только после падения СССР удалось узнать, что М.Ф. жив и что он до конца дней сохранил обеты данные им в монашестве. Умер монах Арсений в 2006 г. в Киеве.

Фотолетописец

Мы не можем сказать, что Михаил Фёдорович Гиря (в монашестве Арсений) имел влияния на ход исторических событий, происходивших в церковной жизни Киева в 20-30-е гг. ХХ ст. Однако ему суждено было стать участником и свидетелем происходившего. Он один из тех «крепких орешков» Православной Церкви, который имел достаточно мужества оставаться христианином во всех обстоятельствах жизни. Михаил Фёдорович был знаком с известными иерархами и монахами периода гонений на РПЦ и поделился своими воспоминаниями о них, рассказав о катакомбной жизни церкви в Киеве и Житомире в 30-е годы.

Михаил Фёдорович Гиря родился 21 ноября 1911 года в городе Киеве. Его родители проживали на Подоле в угловом доме по улице Спасской-Межигоской. Семья была глубоко верующая, и Михаил Фёдорович с детства посещал монастыри и храмы Киева, а в Успенском храме на Пирогоще несколько лет служил пономарём.

Через своего родного брата Николая подружился с иеромонахом Киево-Печерской Лавры Леонтием (Филипповичем), который впоследствии стал его духовным наставником. Леонтий (Филиппович) в силу своей особой роли в жизни Киево-Печерской Лавры был близко знаком со многими известными деятелями церковной жизни Российской церкви. Михаил Фёдорович часто сопровождал в различных поездках иеромонаха Леонтия и таким образом познакомился со многими из них. В 1930 году Михаил Фёдорович принял монашеский постриг с именем Арсений. Постригали его в Киево-Братском Богоявленском монастыре. Он хотел принять постриг в Киево-Печерском монастыре, однако братия лавры с 1926 года перешла жить в Китаевскую пустынь, где никого не постригали. С 1937 года исповедник-иеромонах скрывался от властей в различных городах и сёлах. В этом ему непосредственную помощь оказывал Михаил Фёдорович, который находил для него надёжные квартиры и обеспечивал связь с нужными людьми. 22 июня 1941 года в городе Киеве М. Ф. Гирю арестовали органы НКВД. Вначале Михаила Фёдоровича хотели расстрелять, и даже привели на расстрел, но тут объявили время обеда и пришлось ждать, когда палач, отдохнув, вновь приступит к своим обязанностям. За это время и решилась судьба арестанта: в главном управлении НКВД Украины приказали «этапировать» его в Новосибирск для ведения следствия.

Его вина состояла в том, что он постоянно общался с гонимым духовенством. В 1942 году М. Ф. Гиря был осуждён на три года лагерей, в 1946 году освобождён и вернулся в Киев, где прожил до конца своих дней. Скончался Михаил Фёдорович 21 декабря 2006 года, похоронен на Байковом кладбище.

Духовный наставник Михаила Фёдоровича иеромонах Леонтий (Филиппович) познакомил его со своим духовным отцом схиархиепископом Антонием (Абашидзе). Знакомство переросло в крепкую дружбу, и когда Леонтия (Филипповича) арестовали, то архиепископ-отшельник стал духовным руководителем Михаила Фёдоровича. Во второй половине тридцатых годов все монастыри в Киеве и под Киевом были закрыты. Старец Антоний (Абашидзе) теперь проживал на Кловском спуске [1]Протодиакон Василий Марущак. Архиепископ Димитрий /в схиме Антоний Абашидзе/ – Симферополь: Издательство … Continue reading. С 1935 по 1941 год Михаил Фёдорович часто посещал старца. Хорошо владея фотоискусством, он фотографировал владыку-схимника. Эти фотографии известны как в нашей стране, так и за границей. Однако до сих пор никто не подписал их именем автора. В тридцатые годы был запрет фотографировать духовенство. Уже по одной этой причине имя автора не подписывалось на фотографиях.

Последние годы жизни Михаил Фёдорович очень плохо видел, но прекрасно помнил все те фотографии, которые сделал в 30-е годы и в частности фотографии Антония (Абашидзе).

Направляясь в домик на Кловском спуске, Михаил Фёдорович обычно брал с собой фотоаппарат. Застав владыку за тем или иным занятием, фотографировал его. Таким образом на свет появились знаменитые фотографии, на которых изображен владыка в схимническом одеянии во время чтения Псалтыри или отдыха на диване с подушкой за спиной (это настоящая зарисовка бытовой жизни владыки). Однажды Михаил Фёдорович пришёл, когда старец отдыхал и уже задремал на диване. Проснувшись и увидев Михаила Фёдоровича, он улыбнулся и предложил его сфотографировать спящего, при этом он добавил: «Вот сфотографируешь меня спящего, а все будут думать, что это я умерший». Так оно и вышло. Публикации этой фотографии подписаны: «Схиархиепископ Антоний на смертном одре». Помню, зашёл у меня (автора) разговор с Михаилом Фёдоровичем о фотографии, где Антоний (Абашидзе) изображён сидящим на деревянных ступеньках в монашеской одежде с тростью в руке, а на заднем плане видна листва кустов. Эту фотографию обычно подписывают: «Схиархиепископ Антоний в Киево-Печерской Лавре». Михаил Фёдорович объяснил, что она сделана в Китаевой пустыне. Владыка жил там, в небольшом домике. Выйдя подышать свежим воздухом, он сел на ступеньки крыльца своего дома. Фотография была сделана до 1934 года.

В конце 80-х годов ХХ столетия в прессе появились публикации о том, что И.В.Сталин (Джугашвили) и схиархиепископ Антоний (Абашидзе) были близкими друзьями. Сталин по дружбе защищал Антония (Абашидзе) от репрессий. Время учебы И.В.Джугашвили в Тифлисской духовной семинарии совпадает с инспекторским служением иеромонаха Димитрия (Абашидзе) в одноимённой семинарии. Инспектор Димитрий ласково относился к семинаристу Иосифу, и «когда Сталина за «проказы» сажали в карцер на хлеб и воду, он его жалел и посылал ему покушать»[2]Монахиня Сергия /Клименко/ «Минувшее развертывает свиток…» – Москва: Изд-во Московская Патриархия, 1998. C. … Continue reading. Мы поинтересовались мнением Михаила Фёдоровича по поводу этого утверждения. Он, слегка вздохнув, ответил: «И в 30-е годы подобные разговоры ходило среди верующих. Я лично владыку об этом не спрашивал. Но владыка Леонтий (Филиппович) однажды поинтересовался у владыки Антония об этом. Он ответил, что никогда не был близко знаком с семинаристом Иосифом Джугашвили и знал его, как одного из семинаристов Тифлисской семинарии». Следует обратить внимание на то, что архиепископ Леонтий (Филиппович), выехав за границу, написал воспоминания о жизни и тяжелом положении православных верующих в СССР. Однако он никогда не утверждал, что была близкая дружба схиархиепископа Антония (Абашидзе) со И.В.Сталиным. Это подтверждает точность слов Михаила Фёдоровича.

Если мы сверим биографические данные схиархиепископа Антония и Иосифа Джугашвили, то увидим, что на момент приезда иеромонаха Димитрия (Абашидзе) в Тифлисскую семинарию (16 августа 1896)[3]Протодиакон Василий Марущак. Архиепископ Димитрий /в схиме Антоний Абашидзе/ – Симферополь: Издательство … Continue reading семинарист Иосиф уже два года принимал «участие в работе марксистских подпольных групп», а с 1896 года «стоял во главе марксистских кружков семинарии»[4]Малая советская энциклопедия – Москва, 1940. – Т.10. C. 319..

Что побудило Иосифа Джугашвили стать революционером? На этот вопрос ответил Сталин в 1931 году в беседе с немецким писателем Эмилем Людвигом. Причиной был нравственный климат семинарии, где он учился. «Из протеста против издевательского режима и иезуитских методов, которые имелись в семинарии, я готов был стать и действительно стал революционером, сторонником марксизма, как действительно революционного учения.

Людвиг. Но разве Вы не признаете положительных качеств иезуитов?

Сталин. Да, у них есть системность, настойчивость в работе для осуществления дурных целей. Но основной их метод – это слежка, залезание в душу, издевательство, – что может быть в этом положительного? Например, слежка в пансионате: в 9 часов звонок к чаю, уходим в столовую, а когда возвращаемся к себе в комнаты, оказывается, что уже за это время обыскали и перепотрошили все наши вещевые ящики… Что может быть в этом положительного?»[5]И.В. Сталин. Сочинения. – Москва, 1951. – Т. 13. C. 113-114. Думаю, что эти нормы жизни семинарии соблюдались не только под пристальным оком отца ректора, но и инспектора. При таких обстоятельствах мог ли семинарист, не первый год, занимавшийся революционным делом, близко подружиться с инспектором?

Приведу ещё одно воспоминание о И. В. Джугашвили однокурсника по учёбе в семинарии П. Талаквадзе: «Вспоминаю 1898 год. Как-то раз, после обеда, мы, ученики, сидели в Пушкинском сквере, около семинарии. Вдруг кто-то закричал: «Инспектор Абашидзе производит обыск у Джугашвили!» Я бросился в семинарию, подбежал к гардеробу, находившемуся в нижнем этаже, где хранились наши вещи в закрываемых нами на замок ящиках. Войдя в гардероб, я увидел, что инспектор Абашидзе уже закончил обыск. Он взломал ящик Сосо, достал оттуда нелегальные книги и, забрав их под мышку, поднимался на второй этаж здания. Рядом с ним шел Сосо…

Вдруг в это время к инспектору неожиданно подбежал ученик шестого класса Василий Келбакиани и толкнул монаха, чтобы выбить из его рук книги. Это оказалось безуспешным. Тогда Келбакиани набросился на инспектора спереди, и книги тут же посыпались на пол. Сосо и Келбакиани быстро подхватили книги и бросились бежать…

Опешивший инспектор Абашидзе так и остался ни с чем».

(По воспоминаниям П. Талаквадзе. Матер. Тбил. фал. ИМЭЛ.)» [6]В.Каминский Молодой Сталин в воспоминаниях и документах//htpp:/stalinism.ru/Zhivoy-Stalin/Molodoy-Stalin-v-vospominaniyah-i-dokumentah.html..

При более детальной работе с документами Тифлисской духовной семинарии и тифлисской жандармерии можно будет окончательно убедиться, что дружба между Сталиным И. В. и схиархиепископом Антонием (Абашидзе) не более, чем миф. Он родился на почве того, что схимника архиерея несколько раз арестовывали и всегда освобождали. Арестовывали и отправляли в ссылку и лагеря его близких друзей, даже келейников, но владыка всегда оставался неприкосновенным. До сих пор логичного и ясного объяснения этому нет и его надо искать не в личной дружбе И.В. Сталина и схимника-владыки, а в особенностях работы Киевского НКВД. Сам Михаил Фёдорович это объяснял тем, что владыка пользовался большим авторитетом и служил для органов НКВД хорошей приманкой в отслеживании лиц, которые ходили к нему. Он утверждал, что две женщины, ухаживавшие за владыкой, были осведомителями. К такому выводу он пришёл на основании тех вопросов, которые следователи задавали ему. А вот как это объяснил архиепископ Леонтий (Филиппович): «он чудом уцелел от расстрела в первые годы большевизма… Зверства, учиняемые над духовенством были неописуемые (речь идёт о 1920 годе в Крыму. Автор.). Сам Владыка Димитрий не раз бывал на волоске от смерти, но Господь его всегда чудесно спасал. Объясняли многие это тем, что в годы, когда Владыка Димитрий был Ректором Тифлисской Семинарии, в ней учился И.Сталин, а другие что он в качестве судового священника плавал в Первую Мировую войну на военном корабле «Ростислав», и его безгранично полюбили простые матросы, и потом не раз вырывали его из когтей коммунистов».[7]Еп. Л. Контроль над Православной Церковью в Советском Союзе. – Машинопись, 1954. C. 38..

Михаил Фёдорович раскрыл некоторые черты личности владыки. Он считал его великим молитвенником, был убеждён, что избежал расстрела только благодаря молитвенному заступничеству своего духовника-владыки. Схиархиепископ очень переживал то, что народ отошёл от Церкви и веры. Владыку Антония (Абашидзе) называл «русским более, чем сами русские». Мы полагаем, что это приоткрывает нам тайну того, почему грузинский князь не пожелал поддерживать националистические настроения в Грузинской православной церкви, приведшие к расколу с Российской православной церковью.

Накануне ареста Михаил Фёдорович сжёг весь свой фотоархив и вынес из дома запрещённую литературу. Каким же образом дошли до нас фотографии с изображением схиархиепископа Антония (Абашидзе), сделанные Михаилом Фёдоровичем? Иеромонах Леонтий (Филиппович), келейником которого был Михаил Фёдорович, в годы Великой Отечественной войны оказался в оккупированном Житомире, был возведен в сан епископа Бердичевского и в 1943 году навсегда покинул родину. Умер он в Аргентине и похоронен в православном соборе города Буэноса-Айреса. Архив его личных документов и фотографий находится А.В. Псарёва, в Джорданвилле, США, опубликовавшего биографию владыки Леонтия (Филипповича). В архиве владыки и были найдены фотографии, сделанные Михаилом Фёдоровичем Гирей. Автор биографии владыки Леонтия А. В. Псарёв опубликовал их. Теперь ими пользуются авторы публикаций биографии схиархиепископа Антония (Абашидзе). Михаил Фёдорович знаком был с этими публикациями и не высказывал претензий, что никто не называет его фамилии как автора этих фотографий. Мы считаем, что ради исторической правды, необходимо указывать его фамилию.

Благодаря Михаилу Фёдоровичу удалось уточнить и выяснить целый ряд подробностей из истории Киевского Флоровского женского монастыря, получить фотографии иеромонаха Леонтия (Филипповича) в период его подпольной жизни, сделанные Михаилом Фёдоровичем, узнать о неизвестных для нас обстоятельствах тех или иных событий из жизни Киево-Печерской Лавры и её насельников и о церковной жизни Киева в 30-е года ХХ столетия.

Завершая свой рассказ о христианине-киевлянине М.Ф. Гире, хотелось бы упомянуть о двух по-настоящему уникальных фотографиях из архива Михаила Фёдоровича. На них изображены «красные углы». Но, как объяснил автор, на этих фотографиях не просто изображены углы, увешанные иконами. Это места совершений Божественных Литургий и других церковных служб, тайно совершавшихся на киевских квартирах.

Нам, к сожалению, как-то не пришла мысль задать вопрос Михаилу Фёдоровичу: почему он в годы жестоких преследований священнослужителей и в целом Церкви делал фотографии владыки Антония и катакомбных мест тайного совершения богослужений? Михаил Фёдорович рассказывал, что когда его арестовали и привезли в Лубянскую тюрьму, то он был убеждён, что живым уже не выйдет, а если и выйдет, то Церкви уже не будет. Мне думается, что Михаил Фёдорович как свидетель и участник тех исторических событий сознательно составлял фотолетопись того, что наблюдал, и тех, с кем общался. Этим и ценны для нас работы и воспоминания Михаила Фёдоровича Гири.

Автор благодарит за оказанную помощь О.О. Крйнюю, монахиню Флоровского м-ря Евтропию, А.В. Псарёва

• Интервью с Михаилом Федоровичем Гиря

• Фотография М.Ф. Гири подаренная в 1936 г. о. Леонтию (Филпповичу)