Русский народ — носитель Христа, но в эти 70 лет его забросали грязью.
Когда я приезжаю в Россию, мое личное ощущение, хотя я не в России родился, что я приезжаю домой, но, опять-таки, с другой стороны, я чувствую себя совершенно дома и в Америке; мы были с митрополитом Филаретом в Австралии — это тоже мой дом. Где бы я ни был, везде мой дом. Почему? Где Господь — там и дом твой. так что в этом смысле православный человек, как только попадает в среду православных — он у себя дома. Когда я приехал в Россию я почувствовал: это многострадальная родина, сколько здесь крови пролито, сколько душ спаслось через концлагеря, через всякие беды и кресты. Исповедники Российские были верны Господу Богу до конца. И бесы издевались над нашей Родиной. Что ожидать от народа, которому не давали возможности изучать православную веру? Мы, если придем туда с требованиями, что они уже должны знать о вере, а они не знают, то мы становимся теми же фарисеями Ветхого Завета, которые говорили: «ну, это народ темный, он проклят, он Закона не знает». Не будем свысока смотреть. Многие есть там из Московской Патриархии, которые так смотрят на народ. Это как бы фарисейская каста. Конечно, это совершенно не по духу Христа. Дух Христов — это выйти к народу. И когда видят сейчас батюшку по России ходящего, — подходят: «Ой, батюшка, как хорошо, что вы вышли к нам, к народу». Конечно, это трудно. Но может ли священник себя жалеть? Не имеет права, если он призывает других людей к подвигу. Хотелось бы, конечно, на время, как говорится, бороду отстегнуть или шапку-невидимку надеть, и уже не знают, что ты батюшка, ответственности нет, значит, можешь тогда и погулять, можешь зайти в ресторан, как следует там поесть, пока бедненький рядышком сидит на пороге и ему есть нечего, а ты сейчас там тратишь доллары на хороший обед. Ну, а совесть-то у тебя есть? Вдруг, кто-то в беде, или видишь — там ссорятся, — твой же долг помочь, примирить. А если ты священник и ходишь в рясе и с крестом, то ты уже чувствуешь, что ты несешь знамя Христово, ты обязан, чтобы не уронить Церковь твою.
Мы не можем судить тех священников, которые там ходят без рясы. в Катакомбной Церкви им пришлось сколько уже поколений так ходить тайно, переодеваться ради того, чтобы не выследили их чад.
Надо смотреть на Россию, как будто снова начинается там Православие. И русский человек восстанет опять. Но надо ему объяснить, нужно сказать: «Дорогой, ты на себе носишь вот эти вериги сатанократии, как говорил когда-то архим. Константин, — ты носишь это в себе, и надо освободиться от этого». Я не говорю в смысл рабства внешнего, я говорю о внутреннем, чтобы не быть рабом греху, вот к чему нам нужно призывать народ. Освободиться от греха, от страсти, от корня греха и начать себя очищать, и русский человек выйдет наружу, очищенный, благообразный. И уже нельзя будет смотреть на человека и говорить: «нет, это не русский человек, это советский» — потому что увидишь в нем Христа Спасителя. Потому что тысячелетие Православной Церкви оставило свой след на русском народе. И сейчас в России, кого ни спросишь: «Ты православный? — Ну, конечно, православный!» А что такое Православие — это уже другое дело. Здесь нужно помочь разобраться. Человек говорит: «Вот, это мой храм, смотрите, купола блестят, мы строим, сами голодаем, все отдаем, строим». Это очень похвально, очень хорошо, но необходимо чтобы был бы дух православный, не только снаружи. Теперь займемся душой, потому что без души толку нету никакого, это все сгорит. А душа наша — вечная, и о ней надо заботиться. Это долг Церкви, долг пастырей наших, чтобы учили быть православными, и учили не только словом, но и примером. Bcе над собой должны работать постоянно. А терять надежду на Россию, думать, она исчезла, по-моему, не стоит, потому что тогда опустятся руки, и ничего не захочешь делать.
Цель существования нашей Церкви вообще — вести открытую, сознательную борьбу против бесов.
И мы должны работать, как можно больше работать, но также должны понимать, что время существования Земли все сокращается, и если покаяния не будет — то будет конец света, придет Господь уже вторым пришествием для Страшного Суда. Все готово для этого, значит, остается только покаяние. Покаянием можно победить бесов, потому-то у тесов ненависть страшная к нам. Вот это — наши настоящие враги, и против них нам надо вести борьбу. Поэтому наша Церковь здесь, на земле, всегда была воинствующая. Торжествующая Церковь — на небе. Мы здесь как бы на фронте, на военном положении. И это признак настоящей Церкви. Она борется с врагами. Кто враги? Бесы. «Наша брань не против крови и плоти, а против духов злобы поднебесных». Если мы это поймем, мы будем побеждать. И побеждать смирением, как преп. Антоний Великий говорил: «Смирением обойдешь все козни диавольские». Смирением и покаянием.
А мудрецы мира сего говорят: «Ну, это сказки, это только для монашествующих, или только для святых, а в России — ну, смотри, насчет бесов, лучше не будем говорить, не будем лучше их трогать, они сильны», — это все обман, и этим обманом Бесы и силу имеют больше и больше.
Самое главное никого не осуждать
— нам Господь запрещает судить. Проповедывать, говорить, мы должны, а судить кого-то мы не можем.
Я не могу иметь ненависть против Московской Патриархии, это неправильно будет. Это несчастные люди, я их должен пожалеть. Я не могу о таком человеке говорить, что, мол, упал, так и пусть лежит в грязи, так ему и надо, такому-сякому. Этого я не могу позволить себе, потому что тогда у меня не будет любви к Господу Богу и к ближнему. И Господь не один раз говорил: «Не судите, да·не судимы будете».
Значит, мы не можем судить. А что такое судить? Можно осуждать поступки неправильные, это не означает, что мы судим человека, мы рассуждаем, что он не то делает, что надо, это не осуждение. Осуждение — это когда у тебя ненависть к нему и ты говоришь: «он не на правильной дороге, он пойдет в ад». Ты можешь сказать: «Ты пойдешь в ад, если ты не покаешься, не перемнишься». Но в своем сердце сказать, что этот идет в ад, что он уже никогда не покается, этого ты не имеешь права сделать. Разбойник покаялся в последнюю минуту на кресте. Вот это мы должны понимать, это дух Христов, и с такой проповедью мы должны идти к русскому народу.
Нельзя допускать в свое сердце ненависть к человеку.
Ненависть не надо развивать, раздувать, натравливать человека на человека. Мы должны возненавидеть идеологии сергианства и коммунизма, а не людей, следующих им. Обличать надо грех, но грешника надо постараться оторвать от него, чтобы привести к покаянию, а это невозможно сделать без любви.
Может, поэтому у нас и трудности происходят, что не хватает любви и сострадания. Настоящий-то принцип, чтобы познать, есть любовь или нет — нужно проверить, как ты относишься к своим самым близким. Легко относиться на расстоянии с любовью к кому-то, а вот как у тебя в семейной жизни, есть ли у тебя любовь в семье, со своими близкими, с которыми ты имеешь все время общение, если в монастыре — значит в монастыре.
Когда-то покойный митрополит Филарет меня спросил: о. Константин, какой наилучший способ спастись? — Всегда прощать ближнего — а Владыка подумал, и сказал, — Да, это способ войти в Царство Небесное. Но есть еще высший способ — это никогда никого не осудить.
Я подумал, — да, если приходится прощать, значит уже осудил. Надо, чтобы сердце научилось прощать, и это ежедневная работа над собой. Вот если мы пойдем этой дорогой, в конце концов появится Христова любовь. И, конечно, любить нужно человека, ведь он создан по образу и подобию Божию, а если страсти его исказили так, что он стал хуже животного, все равно нужно его любить. Пожалеть его нужно. В каком смысл? Не то, чтобы погладить по головке: «Ну, хорошо, продолжай лежать в этой грязи». Это — сентиментальное попустительство, против которого нужно бороться. А вот по-настоящему полюбить и пожалеть человека — значит указать ему: «Брат мой! Сестра моя! если так будешь дальше идти этой дорожкой, то это тебе вечная гибель. Опомнись! Пожалей свою душу! Пожалей своих ближних». Тот, кто хочет почувствовать истину, пойдет за такой проповедью и это будет любовь уже не сентиментальная, это — настоящая Христова любовь. Мы и сами должны пересмотреть свою жизнь, покаяться, начать бороться со своими страстями. Если человек упал в грязь, а ты проходишь мимо и говоришь: «Ох, пакость какая, он смердит. Убрать надо с глаз эти трупы, которые работают своим страстям; нам неспокойно при них жить», — а это раздражает нас потому, они напоминают нам наши собственные грехи, которые мы скрываем.
Мы сегодня должны призывать к покаянию, к возрождению, к исправлению жизни.
В чем покаяние? — Убийство миллионов нерожденных младенцев сейчас еще хуже, чем пять лет тому назад. Кровь их вопиет ко Господу Богу, и это должно прекратиться. Пост должен человек соблюдать. Преп. Серафим Саровский говорил: Кто не постится и не ходит на богослужения, — тот не православный. Вот такие самые простые вещи должен человек соблюдать. И через это изменится Россия. Преп. Серафим Саровский говорил: «Спаси себя, и тысячи вокруг тебя спасутся».
Какое-либо насилие здесь невозможно. Если мы начнем вдруг всех поголовно заставлять поститься или запретим законом аборты, будет ли из этого толк? Сейчас, я думаю, не время насилия. Но мы должны призывать к покаянию, к обновлению жизни в самых простых вещах.
Наши приходы в России сегодня ждут поддержки от Синода РПЦЗ,
ждут указаний — как им жить, как им поступать. Очень хотят видеть архиереев. Потому что простым людям очень трудно переживать все эти разделения, нестроения. И есть разочарованные, они отходят. Конечно, тем, кто живет духовной жизнью, понятно, что это бес старается всех разделить и победить. А другим нужно подсказать, что так всегда было в истории, еще с времен апостольских. Бесы склоняют к ереси, к спорам, разногласиям, а где разногласие — уже мира нет, и любви нет. И все-таки Церковь-то настоящая жива. И Бес победить ее не может. И в России это особенно заметно. И православные есть, и они понимают, что где из них двое или трое соберутся во имя Божие, там и Господь посреди них. И они ищут настоящую Церковь и Церковь растет.
А есть и другая дорога — отбирать, судиться, «демонстрировать», это, по-моему, неправильная дорога. У Церкви одна цель — привести души к Иисусу Христу. «Ищите прежде Царствия Божия и правды его, и остальное приложится вам» (Матф. 6, 33).
Нашим приходам в России не нужно стремиться отбивать храмы,
устраивать судебные процессы и тому подобное. Пусть даже по справедливости этот храм принадлежит нам, ведь он отобран был у истинной Церкви, а мы как раз — часть этой Церкви, особенно российские многострадальцы, катакомбники, которые были в лагерях, — эти храмы принадлежат им, а их туда не пускают. Не пускают — значит, еще не время. Не нужно втягиваться в судебные дела, нам главное не храмы, а привести души к Богу. Я думаю проще: возьми, начни молиться у себя в квартире, устрой дома церковь, или попробуй достать домик, дачу, это возможно, и если люди увидят, что там на самом дел забота о спасении души — они начнут приходить. Даже те, кто в МП, или в каких расколах, или даже в ересях, — видя пример жизни, начнут приходить. Как христианство распространялось в мире? — примером первых христиан, приводящим к Господу Богу. Например в семьях: муж и жена — язычники, но жена принимает Православие, крестится, и она вдруг становится совсем другого духа, становится смиренной, покорной мужу, и покоряет в конце концов этого мужа своей нежностью, своей любовью. Вот так, я думаю, Православная Церковь и росла тогда в начале, и так будет расти и сейчас и, конечно, чудеса творились все время, Апостолы творили чудеса в доказательство того, что они в настоящей Церкви. А чтобы творить чудеса, нужно первым делом очищение от страстей, нужна молитва, пост, труд и подвиг, этим каждому надо заниматься. Вот был у нас св. Иоанн Кронштадтский Чудотворец, который чудеса творил, великие чудеса, и вот сейчас свят. Иоанн Шанхайский и Сан-Францисский, сколько чудес было от него, и это потому, что у него жизнь была богоугодная.
Ту энергию, думаю, которую мы тратим на суды, если бы могли ее направить на молитву, больше было бы дела. Это также успокоило бы этих самых властителей МП, которые, знают, что если у них отберут храм — где же они будут тогда? У них ведь тоже семьи есть, свои княжества, они терять их не хотят. А может быть, придет время, и в это я хочу верить, что они сами покаются, если увидят пример духовной жизни. А Церковь призывает к святой жизни, но ветхий человеке в нас говорить: нет уже, нечего тебе подвигом заниматься. Ты не монах, а если даже и монах — сейчас уже не время подвигов. И мы не можем говорить в России народу, — кайтесь, подвизайтесь, а сами здесь будем жить, как жили; мы должны тоже каяться и исправлять свою жизнь.
Духовная пища сейчас необходима, она утоляет и голод и жажду.
Даже если доставить в Россию пищу какую — съел, и кончено, а книга у тебя останется, преподаст тебе правильное понятие о жизни вечной. А здесь говорят:«Не надо вам печатать, кому это нужно, вот дайте кусочек сала или курочку — вот это важно». О русском народе не надо думать так, потому что, конечно, некоторые думают: «Мне не надо читать книгу духовную, что она мне даст, она же меня не напитает». Но человек, который когда-то попробовал духовную пищу, он знает прекрасно, что духовная пища утоляет и жажду и голод, на самом деле утоляет. Православный человек, ему достаточно съесть, как Св. Иоанн Кронштадский говорит, одну десятую часть, чтобы удовлетворить желание своего чрева, одну десятую, и это каждый православный знает прекрасно. А неправославные не знают. Поэтому сейчас православному в России намного легче живется, потому что он еще хлеб может получить за 600 рублей, а колбасу не возьмет, колбаса уже будет стоить 4-5 тысяч за килограмм. И это уже ему не по карману. Но она ему и не нужна, особенно в постные времена. С хлебом принимается духовная пища, чтение Священного Писания, или молитва, и вообще, мысль о Боге, этого достаточно, это удовлетворяет желание и нужду плоти. Эта тайна, которая непостижима для мира сего. Они этого не могут понять. А православный человек это понимает.
Нужно больше давать в «Православной Руси» практические, маленькие очерки о борьбе внутренней, о самых простых вещах, чтобы не надо было бы русскому человеку смущаться очень, когда обошел квартиру со святой водой не справой, а с левой стороны, что вот, ужас, это он, теперь, наверное, заколдован, страшную беду на себя навлечет. От суеверия оттягивать, чтобы не слушали ложных проповедников, остерегать от этого больше всего, и стараться писать о самом обиходном, о ежедневной духовной работе над собой, чтобы втянуть в это понятие. Так все время и делали в «Православной Руси» — она всегда нас питала и питает. Многие православные, которым попадается «Православная Русь», благодарны за статьи и труды, которые монастырь здесь несет, и для нас это важнее всего. А леность к чтению и духовности — они везде, нас тянет на это временное, прельщает телевидение. Но то, что приходит с Запада в Россию, — это ужас. Раньше меньше смотрели телевидение, потому что там все была пропаганда советская, чего смотреть, а теперь интересно, что на Западе? — вот и смотрят пакость всякую. Так что духовное чтение необходимо, это святое дело.
Духовные чада нашей Церкви в России знают о прославлении Владыки Иоанна ирадуются.
Но, к сожалению, в России распространяются и писания извращающие правду о Владыке, что он на многое не обращал внимание. А у Владыки Иоанна любовь к людям была настоящая. Он мог в постный день благословить трапезу так: «Христе Боже, благослови ястие и питие… кроме мяса, молока… и тому подобного». Услышавший такое благословение уже вряд ли станет нарушать пост, если совесть у него есть.
Беседовал А. Псарев
