Совершил ли св. Киприан Карфагенский переворот в учении Церкви?

На страницах Парижского журнала «Путь» неоднократно приходилось читать о якобы пагубности «Византийского периода» в жизни Церкви. Затем сотрудники этого журнала в своих книжках стали критиковать учение Св. Отцов, даже таких, как Афанасий Великий и Кирилл Александрийский (прот. Булгаков и Карташев). А теперь критика парижских богословов, видимо, стала еще углубляться в древность, и, недавно получивший докторскую степень в Оксфорде, Н. Зернов напечатал разбор учения Святителя Киприана в статье озаглавленной «Святой Киприан Карфагенский и единство Вселенской Церкви». Противополагая до-Киприановскую эпоху после-Киприановской, он обвиняет учение Св. Отца в ошибках, которыя, по его словам, имели самое вредное для дальнейшей жизни Вселенской Церкви последствие и, в частности, привели к гибели Церковь Карфагенскую.

Статья Н. Зернова так характерна для человека духовно взрощенного интерконфессиональным Западом, она полна таких грубых ошибок, недопустимых для православного доктора богословия, хотя бы и получившого свою степень в инославном университете, но окончившого и православный богословский факультет, что ее стоит разобрать.

Автор начинает с заявления, что новейшее стремление к соединению, проявляющееся в разрозненных современных конфессиях, «ставит перед православным сознанием ответственнейшую задачу точного опредедения как сущности единства Вселенской Церкви, так и ея видимых границ». Православие, по его словам, обладает для этого богатейшим материалом, однако не систематизированным «соборным сознанием Церкви. Писания Св. Отцов, каноны Соборов представляют из себя разнообразныя попытки найти ответ на вопрос об единстве Церкви. Они часто не только не согласованы, но даже иногда и противоречат друг другу». Православие, вследствие этого, «не имеет готовых ответов на ряд запросов нашего времени и не разрешает тех новых недоумений и проблем, которыми характеризуются взаимоотношения Церквей в XX столетии». Далее автор начинает изложение и критику учения Св. Киприана о Церкви. Но прежде чем переходить к этой критике, мы скажем несколько слов о приведенных выше положениях.

К сожалению, автор не указывает, в чем именно заключаются новые проблемы и недоумения, которыя характеризуют взаимоотношения Церквей в XX столетии. Думается, однако, что тут надо иметь в виду то, что отпавшие в свое время от римо-католичества конфессии заявляют теперь о своей дружественности и уважении к Православной Церкви. Вместо спора и обличений слышны с обеих сторон любезныя приветствия и проявляются знаки иногда действительно весьма трогательного внимания. В этом только и заключается разница между нынешним веком и веками Вселенских Соборов, когда неправославныя вероисповедания обыкновенно ожесточенно боролись с Восточною Церковью и когда по отношению к чуждым Церкви конфессиям применялся только язык обличения и увещания возсоединиться с Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церковью.

Вопреки довольно смелому заявлению Н. Зернова, невозможно найти в творениях Св. Отцов и в св. канонах противоречий в учении об единстве Церкви. С самых древних времен, начиная со слов Апостола, что «один Господь, одна вера, одно крещение» (Еф. IV, 5), православные христиане исповедывали, что есть только одна истинная Церковь, которой и дано обетование, что «врата адовы не одолеют ея» (Мѳ. XVI, 18). И думается, что сколько бы Н. Зернов ни старался, он ни в творениях Св. Отцов, ни в св. канонах не найдет противоречия этой мысли.

Предписывая для разных случаев три чина присоединения, иногда чрез крещение, иногда чрез отречение от ереси и мѵропомазание, иногда же просто чрез покаяние, — св. каноны и все Св. Отцы последовательно всегда проводят мысль, что только одна Православная Церковь соединяет со Христом и спасает, а все другия исповедания лишены блогодатных и спасительных Таинств. Поэтому присоединяющихся к Православной Церкви каноны называют «теми, которые спасаются из числа еретиков» (II Всел. 7, Трул. 95). Разная практика при возсоединении их с Церковью, таким образом, нисколько не меняет вечного учения Православной Церкви, что только она одна истинна, спасительна и есть «голубица (Песнь Песн, II, 10) и единственная матерь христиан и в которой спасительно принимаются все Таинства вечныя и животворящия, а пребывающих в ереси подвергающия великому осуждению и казни» (Карфаг. 68) [1] По книге Правил. Это учение особенно выпукло высказано в 46 пр. Св. Апостолов: «Епископа, или пресвитера, приявших крещение или жертву еретиков, извергати повелеваем. Кое бо согласие Христово с велиаром. Или кая часть верному с неверным».

В Кормчей книге в «ответах правильных Тимофея святейшого Архиепископа Александрийского» находим авторитетное разяснение того, что и принятие в общение без крещения не есть ни противоречие этому учению, ни признание Церковью благодатности крещения, а следовательно и других священнодействий еретических, а лишь применяемый, в виде исключения, особый порядок присоединения к Христовой Церкви тех людей, которых перспектива повторения над ними чина крещения могла бы оттолкнуть от Православия. На вопрос: «По что обращающыяся еретики к Соборной Церкви, непокрещаем», Святитель Тимофей дает ответ: «Аще бы се было, не бы ся человек скоро обращал от ереси, покрещения стыдяся, обаче и возложением руку пресвитерску и молитву, весть приходити Дух Святый, якоже свидетельствуют Деяния святых апостол» (Кормчая, гл. 60) [2]Ср. у А. С. Хомякова в 3-м письме к Пальмеру обяснение, что примирением (с Церковью) «несовершенный еретический … Continue reading. Надо думать, что Тимофей Александрийский, принимавший деятельное участие во II Вселенском Соборе, вполне авторитетен для обяснения принципа, который лег в основание 7 правила названного Собора. Надо отметить, что и Св. Киприан, защитник безкомпромиссной практики по отношению к возсоединяющимся еретикам, с догматической точки зрения допускал возможность соединения их с Церковью без перекрещивания: «Но, скажет кто-нибудь, писал он, что же будет с теми, кои прежде сего, обратившись от ереси к Церкви, приняты были в Церковь без крещения? Господь, по милосердию Своему, силен даровать им прощение, и тех, кои, быв приняты в Церковь, в Церкви же и опочили, не лишит даров Церкви Своей» (письмо к Юбаяну. Твор. изд. Киев. Д. Ак. 1891 г., т. I, стр. 347). Однако Св. Киприан признавал, что вводить такое снисхождение, догматически допустимое, в практику, как норму, нельзя потому, что этим будет ослабляться вера в Церковь как единственную хранительницу благодати, ибо еретикам «не будет причины обращаться к нам, когда, имея крещение, будут думать, что имеют и все прочее. Напротив, когда они узнают, что вне Церкви нет крещения и не может быть дано отпущение грехов, то охотнее и поспешнее будут приходить к нам и с покорностью просить благ и даров Матери Церкви, зная, что совершенно не могут достигнуть истинного обетования божественной благодати, если не обратятся прежде к истине Церкви» (там же, стр. 348).

Единство Церкви одинаково исповедуется т. о. Апостолами, Св. Соборами и Св. Отцами и до и после Св. Киприана и, в сущности говоря, только с предвзятою мыслью можно говорить о том, что в учении о нем можно найти у них какое-то противоречие. Жаль, что Н. Зернов оставил это свое утверждение без доказательств. Впрочем, доказывать это было бы с его стороны покушением с негодными средствами.

Но убедившись в том, что только одно из претендующих на название Церкви обединений есть действительно Церковь, мы должны решить вопрос о том, где же она? И вот Н. Зернов утверждает, что Св. Киприан совершил «переворот в области учения об единстве Церкви». В чем же этот переворот? Не в утверждении того, пишет он, что только члены Церкви могут получать спасительные Дары Св. Духа, — автор признает, что «подобныя мысли были широко распространены среди христиан той эпохи» (мы же скажем, что такова всегда была вера всей Церкви), — а «новым элементом была его попытка точного определения видимых границ Единой Истинной Церкви. Он учил, что земная Церковь вполне совпадает со вселенским братством тех христианских общин, которыя исповедуют истинную веру, хранят нравственныя предписания Нового Завета и соблюдают общение друг с другом… Но так как понятие истинной веры и высокой нравственности не могут быть проверены до конца человеческим разумом, а Св. Киприан искал как раз общепонятного обективного критерия истинной Церкви, то он присоединил и третий, решающий для него, признак к двум предыдущим, а именно — наличие в Церкви особого института епископата, установленного Самим Иисусом Христом и получившого от Него задачу охраны единства Церкви… Подчинение своему законному пастырю стало той обективной гарантией пребывания в общении со Св. Духом, которую не могла предложить своим членам до-Киприановская Церковь». Н. Зернов называет это учение «грандиозной реформой в жизни Церкви».

Но так ли это? Реформа ли это или изложение Св. Киприаном изначального учения Церкви?

Обратимся к временам Апостольским. Простой здравый смысл не подскажет ли нам, что если бы мы там искали истинную Церковь среди разных общин и исповеданий, то доискались бы, которая из них в единении со Св. Апостолами, избранными и наученными Самим Спасителем; теми Апостолами, которым сказано Господом нашим Иисусом Христом: «слушающий вас, Меня слушает» (Лк. X, 16). А с кончиною их, естественно, таким же критерием для нахождения истинной Церкви признавать единение с их законными преемниками. Так было в древней Церкви и до Св. Киприана. Св. Ириней Лионский ссылался на преемственный от Апостолов епископат, как на один из признаков истинной Церкви. Он писал: «Мы можем перечислить епископов, поставленных Апостолами в Церквах, и преемников их до нас, которые ничего не учили и не знали такого, что эти еретики бредят» (Против ересей, кн. III, гл. III, 1). В другом месте Св. Ириней прямо излагает учение, которое Н. Зернов обявляет новшеством Св. Киприана: «Итак, где находятся дарования Господни, там надлежит учиться истине у тех, которые имеют преемство церковное от Апостолов» (там же, IV, гл. 26, 5). И Тертуллиан, будучи еще православным, пишет о еретиках: «Пусть обявят ряд своих епископов, который продолжался бы с таким преемством, чтобы первый из епископов имел своим виновником и предшественником кого-либо из Апостолов или мужей Апостольских, долго обращавшихся с Апостолами. Ибо Церкви Апостольские ведут свои списки именно так: Смирнская, например, представляет Поликарпа, поставленного Иоанном, Римская — Климента, рукоположенного Петром; равно прочия Церкви указывают тех мужей, которых, как возведенных на епископство от самих Апостолов, имели у себя от отрасли апостольского семени» (Dе рrеsсrирt. hаеrеt. § 32). Посоветуем Н. Зернову почитать и еще более ранния творения Св. Игнатия Богоносца, который особенно ярко призывал к полному повиновению епископам, говоря в послании к Смирнянам, что «где будет епископ, там должен быть и народ, так же, как где Иисус Христос, там и Кафолическая Церковь» (гл. VIII) [3]Ср. у того же Св. Игнатия мн. др. места и в частности следующее: «Иисус Христос общая наша жизнь, есть мысль … Continue reading. На иерархию, как преимущественную блюстительницу истины и следовательно как на один из критериев для определения, где истинная Церковь, указывал и Климент Римский (1 Сlеm. 42 и 44) и мн. др. Св. Отцы. И этот критерий, наконец, получил авторитетнейшее освящение от Вселенского Собора, когда в числе других свойств или признаков истинной Церкви исповедано, что она — Апостольская [4]Может быть интересно в дополнение к цитированным свидетельствам привести заключение известного … Continue reading

Другой ошибкой Н. Зернова является то, что он приписывает Св. Киприану учение, которое ему чуждо. Св. Киприан никогда не учил о том, что единение с епископатом есть единственный и исчерпывающий критерий для определения принадлежности к Церкви. Он, конечно, хорошо знал, что и епископы иногда отступают от истины. Но он имел в виду норму. На земле ничто не может быть абсолютным. Так и норма, что для единения с Церковью надо быть в единении с епископом, неприменима, когда сам епископ впал в ересь и отделился от Церкви. Но ведь и такое отпадение — есть явление ненормальное. Норму же раскрывает Св. Киприан и тогда, когда пишет о единении всего епископата. Он в этом случае имеет в виду то, что должно быть, к чему иерархия должна стремиться. Думать же, что он тут хотел свидетельствовать о факте, очень наивно.

Много пишет Н. Зернов об учении Св. Киприана касательно Ап. Петра как «основателя Вселенской Церкви». Не слишком ли сильно сказано — основатель Церкви? Я не нашел такого учения у Св. Киприана, а нашел лишь учение об Апостоле Петре, как начатке иерархии. Основатель же Церкви, по учению Святителя, Господь наш Иисус Христос [5] Твор. стр. 100-101 и др.. Но мне кажется, что Н. Зернов придает слишком большое значение этой частности в учении Св. Киприана. Если бы из утверждения Святителя Киприана, что власть вязать и решить была дана Ап. Петру ранее чем другим, вытекало, что он и его преемники по кафедре имеют какое-то преимущество, то это было бы очень существенно и важно. А так, как оно есть на самом деле, можно в разсуждениях Св. Отца усмотреть только желание найти еще одно указание на стройное единство Церкви и лишний стимул для сохранения единения между епископами. «Конечно, пишет он, и прочие Апостолы были то же, что и Петр, — имели равное с ним достоинство и власть; но в начале указывается один для обозначения единой Церкви» (О ед. Церкви. Тв., стр. 179). Вот эта мысль о Петре, как Апостоле, с которого Господом было положено основание иерархии, может быть одна только и была некоторым новшеством в учении Св. Киприана, но новшеством, имеющим такое частное, небольшое значение, что на нем не стоило долго останавливаться. Ведь не из него исходит учение о епископате, как критерии Истинной Церкви, а из того, что иерархия основана Господом Иисусом Христом, что епископы суть благодатные преемники власти Апостолов, которым Господь поручил пасти на земле верное Ему стадо. А в каком порядке были призваны к этому Апостолы, в данном случае не так уж существенно.

Подводя итоги своей критике учения Св. Киприана о Церкви, как Апостольской, и о единении с законной иерархией, как главнейшем признаке принадлежности к Церкви, Н. Зернов пишет: «Евангелие также учит, что истинныя границы Церкви и ея природа будут открыты лишь при конце истории человечества. Эта тайна Церкви ускользает от внимания Св. Киприана, и мы можем теперь предположить, что  его основная ошибка заключается как раз в точном и ясном определении ее пределов… он ошибочно определяет ее видимыя границы по каноническо-дисциплинарной линии».

Это с начала до конца не верно. Конечно, трудно опровергать такую глухую ссылку на Евангелие. Можно только догадаться, что автор имеет в виду повествование о Страшном Суде. Но ведь там нет речи об открытии границ Церкви, Богочеловеческая же природа ея, насколько это доступно человеческому восприятию, раскрыта уже и теперь, хотя бы в послании к Ефесянам… Что же касается границ, то Церковь всегда и до и после Св. Киприана знала, кто принадлежит к ней, а кто нет. Она всегда исповедывала, что принадлежит к ней тот, кто находится с нею в единении веры, молитв и таинств и что вне ея суть: язычники, еретики, раскольники и, отлученные от Церкви, тяжкие грешники. Почти каждый рядовой священник знает, кого он может допустить к Св. Чаше, а кого нет, следовательно, знает он и границу Церкви.

Желание стереть если не все, то хоть часть этих границ, распространить чисто протестантскую мысль, что Православная Церковь есть не единственная истинная и благодатная Церковь, а одна из многих таковых же Церквей (хотя может быть и наиболее правая), что и, не будучи в общении с Православной Церковью, можно все-таки принадлежать к Таинственному Телу Христову, — заставляет Н. Зернова сделать жалкую попытку раскритиковать учение Св. Киприана, величайшого и пламеннейшого поборника Православной веры в единство и единственность Церкви.

Он настолько отрицательно относится к Св. Киприану, что даже гибель Карфагенской Церкви приписывает применению в жизни ея учения Св. Отца о единстве Церкви. Между тем заслуги Карфагенской Церкви перед Православием громадны. На своих Соборах она внесла богатейший вклад в обличение донатистов (408 и 411 г.г.) и пелагианства (412, 416 и 418 г.г.). В ней строже, чем где-либо, соблюдалось правило о ежегодных епископских соборах и выработанныя на четырнадцати из этих соборов определения по догматической глубине своей и мудрости служат едва ли не лучшим украшением Книги Правил. И в жизни Вселенской Церкви Карфаген занимал самое почетное место до завоевания и полного уничтожения его варварами. Даже после первого ига вандалов, продолжавшогося почти сто лет (с 439 по 533), Карфагенская Церкова настолько еще была внушительна, что в 535 г. ее епископ получил титул патриарха и сравнен по положению с римским и цареградским. Но в VII в. новое нашествие маврских полчищ Абдулмелека обратило Карфаген в груду развалин. Христианство однако и под этим игом просуществовало до XI века. Итак, не усвоение учения Св. Киприана, а чисто внешния причины привели к уничтожению Карфагенской Церкви. Не надо возводить клеветы на Св. Отца Церкви.

То, чего хотел бы от своих православных современников Н. Зернов, т. е. отказ от учения Св. Киприана и возвращение к якобы до-Киприановскому строю, которому он в своей полной недомолвок статье, однако, не дает ясной характеристики, — есть просто стремление к тому, чтобы устранить всякое препятствие с пути интерконфессионализма. Но не один Св. Киприан стоит на этом пути, а все Св. Отцы, Вселенские Соборы и Св. Писание. Чтобы согласиться с Н. Зерновым, надо отказаться от исповедания Православной Церкви как Единой и Апостольской, надо вычеркнуть эти слова из нашего Символа Веры.

Ссылки
Определение Собора РПЦЗ по вопросу о крещении принимающих Православие еретиков